Czytaj książkę: «Костяная королева», strona 9

– Как замечательно, что братья вместе проводят время. Так, вы говорите, у Алерайо другие увлечения?

– О да, он более спокойный по сравнению с братом. Любит вместе со мной посидеть в библиотеке, интересуется больше собаками, а также точными науками. Чтобы его куда-то выгнать за пределы дворца, на это нужна ну очень веская причина. Да, дети… Со временем понимаешь, что именно они – смысл жизни.

Внезапно король вспомнил о своих изначальных планах – слушать, а не говорить, и ему стало совестно, что он так просто забылся.

– А у вас, дорогая Фриджия, и у самой большая семья? Расскажите и вы о них.

– С удовольствием. Моего старшего брата вы, без сомнений, знаете. К сожалению, мне нечего о нём сказать, вы ведь и сами слышали эту историю. Добавлю только, что я очень переживаю по этому поводу. Наши отношения всегда были не слишком тёплыми, но от родного брата я ничего такого совсем не ожидала.

– Понимаю, понимаю. Вы не волнуйтесь, расскажите о хорошем.

– Моя младшая сестра, Глория, замечательная девушка. Во многом мы с ней похожи, даже внешне, разве что у неё такие изумительные глаза, – призналась королева с улыбкой, – светло-синие с зелёным пятнышком на правой радужке.

– Неужели? Такая редкая расцветка! Должно быть, это и правда очень красиво. Однако должен признать, что и ваши глаза мне кажутся не менее привлекательными. Простите за откровенность и не сочтите за грубость!

– Ну что вы, дорогой Аргус, мне очень приятно! – засмеялась Фриджия. – А сестра… она очень способная девушка, это я вам говорю как её наставница. Особенно талантлива в музыке. Быстро находит общий язык с людьми, хоть и не любит публики. Глория тоже предпочитает проводить свободное время во дворце, со мной и с сыном моего брата.

– Так значит, у короля Бенедикта есть дети? – удивился Аргус. – Вот это новость!

– Да, Бенедикт-младший. Он стал мне как младший брат. Мы часто проводим время втроем, с ними очень весело. Помню один случай…

Так они по очереди делились друг с другом своими счастливыми воспоминаниями, вместе смеялись над забавными историями из жизни и попутно рассказывали о себе, а иногда и возвращались к философским темам. Несмотря на разницу в возрасте, королю Аргусу очень понравилось беседовать с королевой, никакой разницы между ними не чувствовалось. Хоть королю мало что удалось выяснить о внутреннем мире своей гостьи, он все равно был рад их встрече. Он так определил для себя: королева Фриджия – очень приятный человек во всех отношениях.

Уже совсем стемнело и из окна остались видны только уличные фонари. Они обсуждали очередную книгу, как за дверью библиотеки послышался шум. Из коридора долетели весёлые голоса, смех, и быстрые шаги. Затем в дверь постучали и, не успел король что-либо ответить, в библиотеку ворвались двое братьев, Эйол и Алерайо.

– Отец, я слышал… – начал было Эйол, но тут заметил их гостью, прелестное создание, приветливо улыбающееся им. Юноша смутился от неожиданности, но быстро взял себя в руки и поклонился. – Прошу меня простить, я не хотел вам мешать.

– Всё в порядке, не беспокойтесь, – заверила его королева, поклонившись в ответ. – Моё имя Фриджия, а вы, должно быть, Эйол и Алерайо? Очень рада встрече.

– Поверьте: мы рады не меньше!

Младший брат только кивнул. Он, похоже, был немного стеснительнее старшего.

– Ну, ребята, вы как всегда вовремя! Так и будете стоять в дверях? Проходите, присоединяйтесь. Я как раз хотел вас познакомить.

Юноши прошли в библиотеку и устроились на креслах возле отца. С минуту все молча разглядывали друг друга. Тот, что постарше, отличался высоким ростом и крепким телосложением, у него были короткие каштановые волосы и карие глаза, он чаще улыбался и не страдал застенчивостью. Младший казался немного растерянным, но в целом смотрелся неплохо. Глаза такие же, как у брата, а волосы светлее и чуть длиннее. Одеты оба были как будто только что вернулись с какой-то важной деловой встречи, хотя никуда они, конечно, не ходили.

Фриджия, видя сомнение и одного, и второго заговорить первыми, обворожительно улыбнулась и сказала:

– Король Аргус рассказывал о вас много хорошего. В частности, я узнала, что вы, принц Эйол, знаете толк в лошадях, а вы, принц Алерайо, неплохо разбираетесь в собаках. Может быть, если вас не затруднит, завтра вы покажете мне своих питомцев, а за одно и этот замечательный дворец?

– С удовольствием, уважаемая королева Фриджия! – с готовностью ответил Эйол. – Мы будем очень рады!

– Надеемся, вам у нас понравится, – добавил Алерайо.

– И прошу вас, уважаемая королева, называйте нас просто по именам.

– В таком случае, и вы называйте меня просто Фриджия.

Утром у Фриджии оказалось достаточно свободного времени, чтобы провести его как ей нравится. За чашкой утреннего кофе она делилась мыслями по поводу вчерашнего с Морритом. Пересказала ему вкратце разговор с королём.

– Все так, как я и предполагала. Старик строит из себя мыслителя и думает, что многое знает о людях. Наговорила ему всякой чуши, которую придумала на ходу, и он остался весьма впечатлен моей проницательностью.

– Видимо, правду говорят, что философами становятся те, кто ничего другого не умеет.

– Надеюсь, что он умеет хоть что-то ещё помимо пустых разговоров.

После Фриджия рассказала о знакомстве с братьями и перешла к другой теме, где ей требовался совет.

– Так вот, этот Эйол мне показался обычным, ничего интересного. А его брат, Алерайо, немного другой. Не то чтобы совсем подходящий, но… интересный. В общем, я бы хотела познакомить его с Глорией. Тем более, что и сам Аргус намекал на желание заключить политический союз. Изначально он отправлял посла в Каэлур именно с этой целью.

Все это девушка произнесла не в обычной своей манере – только факты и ничего личного – а как будто нехотя. Но быстро взяла себя в руки.

– Сегодня мы прогуляемся вместе, и я приму окончательное решение.

– Вы думаете, что лучше – пригласить их погостить в Каэлур или приехать сюда с Глорией?

– Именно это я и хотела у тебя спросить.

– Это, конечно, будет зависеть и от желания Глории, и от короля Аргуса с сыновьями. Думаю, ничего такого не случится, если вы предложите королю погостить у вас. Это укрепит и политические отношения, и дружественные.

– Да, но, с другой стороны, это скажется на их поведении.

– Думаете, они будут вести себя не как обычно? Тогда Глории будет трудно получить правильное первое впечатление.

– Всё-таки я пообщаюсь с братьями сегодня и подумаю, как лучше поступить.

Они немного помолчали, каждый думал о своём. Моррит украдкой следил за движениями Фриджии, и это многое ему сказало.

– Простите, госпожа, но мне кажется, вы что-то не договариваете.

– Так и знала, что ты поймёшь. Ничего-то от тебя не скроешь. – Фриджия шутливо улыбнулась, но улыбка быстро угасла, и она отвела взгляд. – Эйол… я вижу, как он на меня смотрит.

– Вот так сразу? Хотя этого можно было ожидать.

Он немного помолчал и добавил тихим голосом, от которого мороз побежал по коже:

– Если хотите, госпожа, я мог бы…

– Нет-нет, всё нормально. Пока что нет повода для беспокойств. Я надеюсь, ни он, ни король не будут настолько бестактны, чтобы предложить мне подумать о новом браке спустя всего три недели после гибели мужа.

– Пожалуйста, будьте как можно осторожнее! На всякий случай, вам не стоит ходить одной.

– Да, знаю. Будь сегодня рядом.

Девушка наклонила голову на бок и усмехнулась:

– Мы часто ходим вместе. Тебе, наверно, многие завидуют?

Слуга ответил ей улыбкой:

– Если подумать, сколько у меня ненавистников, аж в дрожь бросает.

– Кириэлл тебя прямо на дух не переносил. А как его передёргивало, когда видел нас вместе!

– И не его одного. Мне приходилось столько раз сносить ненавидящие взгляды, что я уже со счёта сбился.

Оба тихо усмехнулись. Действительно, во время приёмов и балов в высшем обществе на телохранителя её величества косо смотрел чуть ли не каждый свободный мужчина.

– Однако, госпожа, – тихо произнёс Моррит, – если что-то пойдёт не так… я сделаю всё, что потребуется.

На завтрак они собрались все вместе – король Аргус с сыновьями и их гостья – в гостиной на первом этаже дворца. Окна здесь оказались такими огромными, от самого пола до потолка, что, если их все открыть, комната превращалась в террасу, выходящую прямо в густо засаженный внутренний дворик. Погода как раз к этому располагала, и окна немедленно открыли, впуская свежий, особенно приятный воздух после ночного дождя. За столом вели непринуждённый разговор, и всем казалось, что они знакомы уже не один год.

Потом, как и обещалось, братья прогулялись с королевой по дворцу, показали великолепную коллекцию картин, провели по зимнему саду, и, наконец, по дворцовому парку. Гостья по достоинству оценила вкус хозяина и мастерство садовников, создавших всё это великолепие. Показали охотничьих собак и отборных породистых лошадей, при этом каждый из братьев пытался произвести на гостью наилучшее впечатление. А Фриджия легко поддерживала любую беседу, что доставляло большое удовольствие её спутникам.

После обеда снова полил дождь, и Фриджия с королём устроились в библиотеке обсуждать вопросы взаимной торговли и возможность политического союза. Долго это не продолжалось, они скоро пришли к обоюдному согласию и оба остались довольны заключённой сделкой.

Так как все вопросы были улажены, на следующее утро королева могла назначить свой отъезд. Она осталась вполне довольна. Лошади и её спутники хорошенько отдохнули, выспались, и все были готовы снова отправиться в путь. Им ещё предстояла долгая дорога домой.

15

В Каэлур жизнь протекала размеренно и спокойно даже в отсутствие правительницы – за делами было кому присмотреть. Но не все её подданные пребывали в радостном настроении, ожидая возвращения своей госпожи. В одной из тайных зал дворца началось очередное собрание, посвящённое королеве. В эту группу людей входили те, кто по каким-либо причинам оставался недоволен правлением королевы Фриджии, и те, кто считал её политику несправедливой, а действия недопустимыми. Большинству собравшихся просто недоставало власти – их скинули с тёплых мест, на которых те засиделись при короле, – такие люди преследовали в основном личную выгоду. Но были и те, кто искренне считал королеву жестокой и честно боролся за интересы простых людей.

А зачинщиком всего этого являлся коварный как и все политики Шайн. Он с успехом использовал своё высокое положение приближённого королевы и готовил восстание, разумеется, не без выгоды для себя.

Нельзя сказать, что он был таким всегда, и нельзя сказать, что королева плохо с ним обходилась. Со дня их знакомства он уважал свою госпожу и был предан ей, на свой лад. Может, он бы и не стал жертвовать своей жизнью ради королевы, как Моррит, или Эквитум, или другие её приближённые, но и о предательстве он раньше не задумывался. Девочка позвала его за собой, и он решил пойти следом, она воплощала идею, он стал её исполнителем. И так было, пока его сердцем не завладела жажда чего-то большего, чем оставаться в тени. Может быть, он хотел сам управлять, а не подчиняться. Может быть, хотел славы, власти, или чего там ещё не хватает людям, у которых и так всё есть.

Очень рискованную игру он затеял, но был почти уверен в успехе своего плана, в детали которого сейчас посвящал остальных заговорщиков. Хоть их было не так много, они надеялись взять верх хитростью, а не в честном бою.

Первым серьёзным шагом предателей будет беспощадное убийство своей госпожи. Иначе никак. Нельзя жалеть, нельзя щадить. План основывался на неожиданных и быстрых действиях, всё будет кончено до того, как девушка сориентируется в сложившейся ситуации. Последователи Шайна готовились совершить предательство в ночь после возвращения королевы.

Все прекрасно знали, что подвергают себя серьёзному риску, но бездействовать они не могли. Этому решительному настрою немало способствовал сам Шайн, в самом мрачном свете представивший своим союзникам все тайные операции Фриджии. Они узнали то, чего не должны были знать. О том, что у королевы есть своя лаборатория, где она вскрывает человеческие трупы и где полки забиты банками с органами, о том, что по её вине сгорели жившие в бедных районах люди, о том, что она продала в Воронье Гнездо своих заключённых, среди которых были и друзья присутствующих, и, наконец, о том, что именно она стала причиной гибели короля Кириэлла.

Это и многие другие менее масштабные предприятия королевы Шайн выдал, чтобы подогреть ненависть сообщников к ней, но дальше узкого круга тайные сведения пока не вышли – ради сохранения конфиденциальности и репутации членов сообщества. Они собирались открывать правду о королеве постепенно, как бы случайно, подтверждая это фактами. Иначе народ бы казнил их собственноручно за чёрную клевету на их милую госпожу.

Всё было решено, план действий продуман, сделана крупная ставка на удачу. И предатели как ни в чём не бывало разошлись по своим делам, преисполненные холодной решимостью, в предвкушении долгожданной мести.

– Как здорово был устроен их сад, – рассказывала Фриджия вечером в день своего приезда, – высокие каменные дорожки с желобками, чтобы можно было гулять и в дождь, по краям дорожек низкие кусты, подстриженные в форме овалов. Немного подальше посажены туи, можжевельник, кипарисы… То и дело на пути попадаются мраморные фонтаны разной величины и форм и беседки, все увитые зеленью. А потом Эйол показал мне лошадей, их там оказалось около полусотни, и все такие ухоженные. Сразу видно, что получают и достаточную физическую нагрузку, и внимание, и всё, что им нужно. А собак разводят для охоты. Вы бы видели этих великолепных борзых! Алерайо действительно неплохо разбирается в собаках.

Глория весь вечер не отходила от своей обожаемой сестры, восполняя тем самым долгую разлуку с ней, показавшуюся девушке чуть ли не длиной в сотню безрадостных лет. Не только сестра – все радовались возвращению королевы и выражали свою радость кто как умел. Бенедикт-младший разместился на полу, стараясь ничем не выдать того, что и он скучал и ждал её возвращения.

– …На обратном пути я, как и обещала, посетила Школу. Так приятно, что дети обрадовались моей персоне! – с улыбкой говорила Фриджия. – Я побывала на некоторых их занятиях и могу с уверенностью сказать: с их огромным потенциалом и стремлением к учёбе они вскоре превратятся в замечательных молодых людей с востребованными умениями. У многих есть шансы стать прекрасными полководцами.

– А ты как это узнала? – поинтересовалась Глория.

– Ты ведь знаешь, что одна из дисциплин Школы – военное искусство, что включает в себя и освоение стратегии. На тренировке ребята делятся на две команды, перед ними ставятся цели. Так они могут проявить свои лидерские качества, свои способности и ум.

– Ты всё это сама придумала, сестра? Должно быть, это очень интересно – наблюдать за такой тренировкой, или участвовать в ней. Ты разрабатываешь план по захвату башни, как будто всё взаправду.

– Ещё интереснее было испытывать их способности на себе.

– Неужели, ты участвовала в тренировочных боях?

– Не стоит так удивляться. Должна же я знать их текущий уровень. И, кстати, результаты меня не разочаровали. Дети отлично учатся.

В это время Бенедикт повернулся и вопрошающе посмотрел на королеву.

– Не переживай, я помню о тебе, – заверила она мальчика. – Скоро мы узнаем, насколько усердно ты тренировался, пока я была в отъезде

Мальчик удовлетворённо кивнул и снова занялся какими-то своими делами – только чтобы сделать вид, что не участвует в разговоре.

– И о нашем семейном путешествии ты тоже помнишь? – с надеждой спросила Глория. Она с нетерпением ждала этой поездки. Все вместе – это так вдохновляет.

– Ну разумеется. Мы отправимся в горы как только я улажу некоторые дела здесь. Очень скоро.

– Я так рада, сестра! Это будет наша первая совместная поездка. Это должно быть здорово! Так замечательно, что мы можем отдохнуть на природе. Все вместе. А куда мы, кстати, пойдём?

– Есть одно место. Это за Восточным городом. Там есть одно горное озеро, недалеко водопад. Это место принадлежит нашей семье уже много лет. Там часто отдыхали наши предки. Но они не заходили вглубь гор и не знали, что там есть необычайной красоты пещеры. Однако, до них трудно добраться – со всех сторон их окружают отвесные склоны.

– Ты что, уже была там?

– Нет, Глори. Вспомни хотя бы один случай, когда бы я поехала куда-то без тебя или не сказав тебе.

– Действительно. Прошу прощения.

– Местность обследовали люди Фиделиса по моей просьбе. В Драконьих горах обитают интересные существа, которых больше нигде не встретишь. Когда-то я уже задумывалась о том, чтобы съездить туда, но было слишком много дел. – Девушка улыбнулась: – Зато мы сможем сделать это вместе.

– Замечательно! Я очень жду этого. Поскорее заканчивай работу, Фриджи. А много тебе нужно сделать? Может, я смогу чем-то помочь?

Глория была готова на всё, даже перечитывать и сортировать отчёты и прошения. В обычной ситуации они ни за что бы не проявила инициативы в этом деле, так как считала это величайшей пыткой.

– Конечно, у меня найдётся для тебя работа, – ответила Фриджия, удивлённо посмотрев на сестру. – Если ты хочешь мне помочь, тебе нужно срочно ложиться спать. Я встаю до рассвета, и как раз с утра мне бы пригодилась твоя помощь.

На лице Глории изобразились обречённость и безысходность, но перечить старшей сестре она не собиралась, тем более когда сама предложила свои услуги. Вставать одновременно с королевой просто невыносимо, но отступать было поздно.

– Хорошо, сестра, – заранее траурным голосом проговорила Глория. – Я иду спать. Разбудишь меня утром?

– Разумеется. Бенедикт, тебе тоже пора готовиться ко сну.

Они оба печально вздохнули. Пожелав всем доброй ночи, Глория отправилась в свою комнату готовиться к ожидающим её завтра испытаниям. Фриджия проводила племянника до его комнаты, оставив приглядывать за ними служанку.

Волны усталости уже давно одна за другой накатывали всё с большей силой, заставляя задуматься об отдыхе. Умиротворяющая тишина родных стен дворца, тёплый свет погруженных в сон коридоров, а кое-где и мягкая темнота приносили ощущение сладкого всеобъемлющего спокойствия, даже несмотря на непрерывную головную боль. Королева шагнула в объятия своей уютной комнаты и царившей там ночной тьме.

День её возвращения – тот самый день, выбранный изменниками для расправы с Костяной королевой.

На словах заговорщики были настроены решительно и безжалостно, без колебаний стремились к своей справедливости – ради своей выгоды. На лицах их, сурово нахмуренных и выражающих полную уверенность в себе, своих силах и в правильности своих поступков, иногда проступала немая мольба о помощи, неизвестно к кому обращённая. Хоть эта слабость проявилась всего на мгновение, но затронула лица каждого заговорщика, не исключая и их сподвижника Шайна.

На деле же каждый из них понимал, что и на лице, и на словах изображена лишь показная храбрость, скрывая бесконечные сомнения, опасения, страх перед королевой. Никто из этих внешне грозных мужчин не хотел признаваться себе, что глубоко в душе испытывает страх к хрупкой девушке. Но, если мы чего-то боимся – это надо уничтожить – негласный закон, которому следует каждый, даже не подозревая об этом.

А между тем за фальшивыми масками напускного героизма скрывалась трусость и все остальные низкие слабости человеческого сердца.

С таким фонтаном противоречащих друг другу чувств Шайн тайком наблюдал за передвижениями королевы. Вот она, наконец, зашла в свою комнату, видимо, собираясь готовиться ко сну.

Слуга незаметно покинул своё укрытие и быстрыми тихими шагами направился к входу в покои королевы. Он прислонился к двери.

Там, с другой стороны, слышны были вначале шорох платья, шаги босых ног по полу, характерный взмах простынями, затем слышно было, как девушка устраивается на постели, и больше ничего.

Так, бесшумно, не шевелясь, и стараясь вовсе не дышать, Шайн провёл у двери своей госпожи довольно много времени. В полной тишине дворца его мысли казались ему самому настолько громкими, что заглушали стук собственного сердца, отдающийся эхом в голове, и казались ему почти материальными. От этой странной, как будто неестественной тишины, и от своих мыслей, и от своего дико бьющегося сердца у Шайна закружилась голова. Он чувствовал слабость во всём теле и нестерпимое желание отдохнуть, без причины накатывающее на него.

Время тянулось ужасно медленно, и это ещё больше расстраивало его и так расстроенные нервы.

Из комнаты королевы не исходило ни звука, и Шайн принял решение действовать. Он отошёл от двери и подал знак стоящему на том конце коридора сообщнику. Скоро пять человек аккуратно и беззвучно присоединились к своему лидеру. Их мечи и кинжалы были обнажены заранее. Одежда, тёмная и удобная, не содержала никаких опознавательных знаков. К поясу одного из воинов была привязана верёвка – на всякий случай.

Они переглянулись и с замирающим от ужаса и нерешительности сердцем уставились на дверь. Какой-то кусок дерева отделял их от той цели, к которой они так стремились и которой боялись, отделял их от того правосудия – мести – которое хотели совершить.

И в эту минуту каждый почувствовал на какое-то мгновение свою беспомощность и слабость, слабость и беспомощность…

Шайн заставил их избавиться от оцепенения, протянув руку к двери. Он знал, что королева имеет привычку на ночь закрываться на ключ, но давно сделал дубликат. Тихо щёлкнул замок, и дверь легко и без скрипа поддалась, пропуская жаждущих крови предателей в покои мирно спящей госпожи. Не издав ни единого звука, они проскользнули внутрь, и так же бесшумно последний из них притворил дверь.

Капли пота выступали на их лицах, дыхание и удары сердца предательски сбивались, в мыслях воцарился полнейший хаос, и посреди этого хаоса – только одно-единственное желание поскорее всё закончить. Избавиться от этого существа, которое так беззащитно лежит сейчас на своей постели. Только тонкая полоска лунного света, проскользнувшего через неплотно задернутые шторы, перекинулась через всю комнату, указывая предателям на их цель.

Отступать было некуда, терять время нельзя.

Помедлив всего секунду, шесть бесчувственно холодных занесённых над постелью мечей безжалостно воткнулись в тело Костяной королевы. Всё было кончено.

Как только первое ослепляющее чувство собственного превосходства отступило, мысли стало занимать всё возрастающее беспокойство. Было что-то неестественное в той лёгкости, с которой мечи вошли в тело…

Шайн резко потянул простынь, которой укрывалась девушка. Слишком темно, чтобы понять что-то, но… Луч света не выхватил из темноты ничего такого, что ожидали увидеть мужчины.

Внезапно зажёгся свет, непонятно откуда исходивший.

Секунда – удивление.

Затем – разочарование.

Беспокойство.

Страх.

И паника.

Изменники увидели лишь искривлённые своими истинными эмоциями лица. Они бросали дикие взгляды друг на друга, на своего лидера, на пустую постель королевы. Только Шайн ещё сохранял малую долю самообладания. Не своим голосом он выкрикнул:

– Дверь! – и бросился к выходу.

Дверь не поддавалась.

Все разом начали колотить в неё руками и ногами, и всем телом, и своими мечами, пытаясь выломать этот проклятый кусок дерева, отделяющий их от последнего шанса освободиться, от последнего шанса сохранить свою жизнь.

Все понимали: они заперты в комнате королевы, и это конец.

Как всегда, Шайн опомнился первым и отступил.

«Это бесполезно, – подумал он, глядя на своих товарищей, всё ещё колотящих дверь. – Она всё знала. Но как это возможно? Я всё-таки недооценил тебя… Проклятая гордость! Как давно ты об этом узнала? Вот чёрт, моя победа была так близка… Как же это раздражает! Мы все здесь её куклы, а раз так, она предложит игру. Хотя сомневаюсь, что нам ещё что-то светит, кроме…»

– Эй, хватит! Прекратите! – крикнул он своим приспешникам. И, когда они обратили на него своё внимание, добавил уже более спокойно, с усталостью и безысходностью в голосе, словно произнося приговор:

– Этим вы ничего не добьётесь. Раз она узнала о нашем плане, то теперь не выпустит… так просто… – Вместо «так просто» следовало бы сказать «не выпустит нас живыми», но лица, устремлённые к нему, и так переполняло отчаяние. – Давайте пока осмотримся.

«Кажется, она ждёт чего-то».

Шайн обвёл взглядом комнату и остановил своё внимание на письменном столе. Он подошёл ближе.

Кто-то громко отодвинул занавески, очевидно в надежде выбраться через окно. Но шторы скрывали только стену. Стену с маленькой щёлкой посередине, в которую пробивался лунный свет.

«Вот глупцы, почему мы до этого не проверили её окна? Не за один же день здесь появилась стена!»

Шайн злился и досадовал сам на себя, и на королеву, и на весь мир, за своей злостью и руганью скрывая страх. Снова переключил внимание на стол.

На поверхности лежал листок бумаги, на котором ровными рядами располагались аккуратные, строгие, выведенные изящным почерком королевы слова. Шайн пробежался глазами по первым строчкам и его бросило в дрожь. Он как будто ясно слышал эти слова, произносимые жестоко и насмешливо, как будто видел эту самоуверенную улыбку, от которой сердце в ужасе падало в бездонный колодец…

Растерянные и напуганные мужчины собрались вокруг застывшего в нерешительности Шайна, вперив в него взгляды.

– Ну, что там? – дрожащим голосом спросил один из них, когда их предводитель уже с полминуты простоял, уставившись в одну точку. Шайн медленно обвёл взглядом товарищей и тихо прочитал:

«Приветствую всех собравшихся здесь. Не правда ли, сегодня замечательная погода, Шайн? Тебе, похоже, нет до этого дела. Ты удивлён? Я знаю. Я знаю, что ты чувствуешь. Ты допустил огромную ошибку, недооценив меня. На что ты рассчитывал, когда несколько дней подряд обдумывал свой план? На свои блестящие способности? На помощь этих трусов? Надеялся, я допущу ошибку? Не стоило. Я никогда не ошибаюсь. Тебе меня никогда не превзойти, как ни пытайся. Ты – ничтожество, жалкая тварь, вообразившая себя королём среди таких же отбросов, как и ты сам.

Но оставим эту тему, думаю, ты и так всё понимаешь. Отвечу на твой вопрос «Как она узнала?» Видишь ли, я всегда с лёгкостью могла предугадывать действия людей. Смешно было наблюдать, как вы все пытались что-то скрыть от меня и были уверены, что у вас замечательно получается. И как вы посмели хоть на мгновение подумать, что сможете подняться выше меня, вы, чьё место на мусорной куче?

Но оставим и эту тему, ибо времени у вас осталось не так много. Как вы уже поняли, покинуть мою комнату вам не удастся. Я буду убивать вас по одному, медленно и мучительно. Все преступники должны быть наказаны. Поэтому помолитесь своим богам, пока у вас есть время.

P.S. Дорогой Шайн, ты можешь избавить своих друзей от страданий. Никто из них не решится наложить на себя руки, зато ты мог бы им помочь. Ведь ты убьёшь их быстро и безболезненно, а я своим фирменным способом. Подумай об этом.

С наилучшими пожеланиями, Фриджия Луна».

Шайн снова обвёл взглядом мужчин. Они стояли ошарашенно, будто их окатили водой. Глаза их округлялись всё больше вместе с приходившим осознанием своего истинного положения. Если раньше ещё оставалось что-то похожее на надежду, то сейчас… У кого-то нервно дёргались мышцы на лице, кто-то выглядел так печально, что казалось, что этот грозный с виду мужчина готов расплакаться, кто-то просто глядел потускневшими от безысходности глазами.

Лидер оставался суров и внутренне проклинал всё и вся.

«Наверняка, она где-то здесь, где-то поблизости, и наблюдает… Как же, не могла же она себе позволить пропустить такое представление! Точно где-то здесь, но где? Ещё и эти тряпки сопли распустили. Как бабы какие-то. Конечно же, она всё видит! Что, нравится? Наверняка смеётся над нами. Будь проклят тот день, когда мы познакомились!»

Гробовую тишину, наступившую после прочтения послания, внезапно оборвали, как натянутую струну. Один из заговорщиков, казалось, впал в истерику. Он кинулся к двери и с криками яростно заколотил в неё. Немного погодя к нему присоединились ещё двое, пуская в ход всё, что только можно, не жалея своих сил и костей.

– Прекратите, идиоты, вы пляшете под её дудку! – попытался вразумить их Шайн, который и сам находился на грани потери рассудка.

Но эти идиоты всё продолжали бессмысленно бороться с дверью, не замечая ни крови, ни содранных ногтей, ни сломанных пальцев.

Шайн раздражённо и устало рухнул на кровать и закрыл голову руками.

«Что значит это «буду убивать вас по одному»? Нет, сюда она точно не явится. Хочет, чтобы я всех убил? Или… Не могла же она и вправду… Да нет, просто запугать нас хочет. И, кстати, хорошо у неё это выходит! Вот недоумки, какого чёрта они делают?! А, плевать… Она снова права…»

В его сильно разболевшейся голове эхом прозвучали слова королевы «Ты – ничтожество» насмешливо и презрительно. Так, что в это совсем несложно было поверить.

Тут грохот ударов вдруг прекратился. Шайн поднял голову.

Все пятеро долго не могли понять, что происходит с шестым.

Он рухнул на колени с выражением удивления, как будто не понимал, зачем он это сделал. Скоро его лицо исказила маска боли и страха, он открыл рот, пытаясь кричать, но послышалось только странное кряхтение и бульканье откуда-то из глубины его глотки. Он повалился на пол, сжимаясь в комок, все тело содрогалось в конвульсиях.

Все в ужасе смотрели на беднягу, не в силах помочь ему и не в силах отвести взгляд. Было видно яснее некуда: ему ужасно больно, невыносимо больно, и эту боль причиняло что-то изнутри.

Спустя несколько минут немых конвульсий, из носа, рта, ушей и глаз приговорённого потекла черная пузырящаяся кровь.

А пятеро всё глядели на него как в ступоре, переживая сильнейший шок – потому что так будет с каждым из них, с каждым! – пока их товарищ не перестал дёргаться, и долго после.

Вся жизнь пронеслась с быстротой молнии. Её смяли, бросили в грязь, растоптали, разбили на мелкие куски и оставили гнить. И не важно, что каждый из них пережил, что любил, к чему стремился. Им ясно показали, что всё это ничего не стоит.

– Шайн! – с мольбой обратился к нему один из оставшихся заговорщиков.

Лидер перевёл на него непонимающий взгляд, ничего не сказав.

– Прошу, убей меня! – пояснил мужчина.

Шайн нахмурился:

– Я не смогу, даже не проси…

– Но ты же видел, что с ним было! Прошу тебя, умоляю, я не хочу закончить так же! Ты можешь спасти нас всех, Шайн!

– Нет, – отрезал он, – Фриджия этого и хочет, как ты не понимаешь!

– Ну и пускай! – присоединился другой голос. – Уж лучше умереть от меча быстро и безболезненно, чем вот так, в ужасных мучениях!