Wszystkie książki autora
Cytaty
Мужчина, подверженный своему настроению, – это мужчина, находящийся во власти внутренней женщины. На языке современного сленга это звучит следующим образом: «Он совсем остервенел». Вот так.
Я могу лишь надеяться и верить в то, что ни один из вас не станет «юнгианцем»… Я не заготавливаю заранее доктрины, как заготавливают дрова, и ненавижу «слепых последователей». Я полагаю, что каждый человек свободен, чтобы относиться к фактам посвоему, и поэтому я заявляю, что и сам обладаю такой же свободой 15
Все происходит, словно жизнь в истинном ее понимании предоставляла нам возможность родиться несколько раз. Какое-то время мы движемся в ее потоке, а затем вдруг или постепенно существующее положение дел перестает нас удовлетворять. Работа не интересует нас так, как раньше, партнер теряет свою привлекательность, а прежние пути не позволяют достичь цели. Соотнеся это обстоятельство с естественным психическим ритмом, мы окажемся в изоляции от мира, прямо в материнской утробе, потеряв уверенность в том, кто мы такие и что с нами происходит. Если удастся вытерпеть всю боль и скорбь угасания старой жизни и вынести все муки распятия в процессе трансформации, мы переживем второе рождение.
Требуется немало мужества, чтобы задать фундаментальный вопрос: «Из того, что я хочу от этого Другого, что я должен сделать для себя сам?» Например, если я хочу, чтобы Другой позаботился о моей самооценке, то мои ожидания направлены не по адресу. Если я жду, что Другой будет добрым родителем и позаботится обо мне, значит, я еще не слишком взрослый. Если я жду, что Другой избавит меня от страхов и ужасов во время жизненного странствия, значит, я уклоняюсь от главной задачи и основной причины моего пребывания на земле.
Отец может присутствовать физически, но отсутствовать духовно. Его отсутствие может быть реальным (смерть, развод или дисфункция) или, чаще всего, символическим, проявляясь в молчании и неспособности дать то, чего, по-видимому, в свое время не получил он сам. Неполноценность отца приводит к нарушению связей в детско-родительском треугольнике, и тогда диадическая связь матери с сыном становится слишком сильной. При всех добрых намерениях большинства матерей совершенно невероятно, чтобы они посвятили сыновей в то, о чем сами не имеют никакого представления. В отсутствие отца, способного вытащить сына из цепких объятий материнского комплекса, сын остается мальчиком, который либо попадает в плен зависимости, либо в силу компенсации становится мачо, подавляющим феминность. В таком случае он будет вынужден нести ответственность за свои страх и смятение, а значит, ему придется их скрывать. Непосвященный мужчина скрывает свою уязвимость, свою тоску, свою скорбь становясь чужим самому себе.
Древние говорили, что религия нужна тем, кто боится оказаться в аду; а духовность — тем, кто там уже побывал.
Как феминистка и юнгианский терапевт, я могла видеть, что такие матери несли на себе негативные проекции, причиной которых являлись не их поведение, реальная власть или статус, а бессознательные фантазии и чувства наблюдателей. Это искажало их имидж: женщины должны быть сильными и властными, но они чувствуют себя подавленными, уставшими и уязвимыми.