Татьяна Серганова

испуганно и в отчаянье зажмурилась. – Ищи его немедленно!

Мрачный, сосредоточенный, с бокалом в руках князь осмотрел притихший зал с гостями и произнес: – Мы с княгиней благодарны всем за поддержку и рады, что вы откликнулись на наш зов и приехали на праздник. Пусть огонь в крови разгорается все ярче, а небо всегда будет чистым! Пока я хлопала глазами, пытаясь понять, что происходит, заскрипели выдвигаемые стулья. И все гости до единого встали со своих мест и подняли бокалы. – Пусть огонь

А потом устроила ревизию в гардеробной. Как говорится, у меня была классическая проблема: надеть нечего, вешать некуда, выкинуть жалко. Еще у меня была отдельная полочка под грифом «Вдруг я стану феей», на которой лежало воздушное платье в цветочек, пара нюдовых свитеров, блузочка и коробка с классическими лодочками бежевого цвета

Давайте поступим так. Мы сейчас все вместе сходим и навестим ее родителей. Я посмотрю

зелье и заживляющая мазь. – Тебе подешевле с последствиями

– Спасибо. Сандер закрыл дверь и взглянул на хрупкую

Незнакомец быстро и ловко вскочил на ноги и протянул мне руку. Я на мгновение замешкалась. Не знаю, откуда взялось странное, просто невероятное чувство, что стоит мне его коснуться, и сердце выпрыгнет из груди.

навеску и выглянула наружу. Рассмотреть что-то за густой кроной высокого дерева было сложно. Впрочем, я и так хорошо представляла, что увижу. Студенты академии Уатерхолл готовились

просишь прощения. А потом все эти два месяца проводишь в моей комнате. В моей постели. А я уж найду, как наказать такую стерву, как ты. – Сил-то хватит? – усмехнулась в ответ, закидывая ногу на ногу. Ткань алого платья слегка натянулась, обрисовывая фигуру. Мы сидели в кабинете у ректора. Одни. Берти даже хватило наглости занять кресло грозного руководителя академии. Хотя уверена, что ректор был бы не против. Идти против сына герцога и главы ученического совета ему не хватило бы смелости. – На т

комнаты. – И пора отдать супружеский долг. Я пять лет ждал его. Так что раздевайся, дорогая жена , и в постель! Мне только и оставалось, что кивнуть. Он мой муж. Он имеет право.