Ника Форд

– Видно, тебя ни разу не отымели понастоящему за время нашей разлуки

говорит следователь. А там что? Его прирежут? Я сглатываю. – Держи, девочка. Пиши все

– Да, – ухмыляется. – А еще мне нравится, когда ты начинаешь орать. Я не могу ничего ему противопоставить. Чертков обрушивается на меня с животной яростью. Его член движется будто отбойный молоток. Жаждет разрушить, уничтожить. Но что-то меняется. Неуловимо и… неумолимо. Он не может просто насиловать, опять срывается на нежность. Целует. И сводящая с ума ласка его губ идет в разрез с бешеными ударами бедер. Я впервые чувствую жар