Neil Gaiman

Когда они входят в класс, Джон думает, что видит двойников. Они совершенно одинаковые: золотые и синие, волосы и глаза. Мальчик, наверное, чуть выше. Однако Джон дольше смотрит на девочку. Все смотрят на них. Они не замечают. Они привыкли. Учитель называет их имена, они вежливо улыбаются. Дейзи и Дрю. Джон думает, что глупо давать близнецам имена, начинающиеся на одну букву, как у героев старинных историй о школах-интернатах.

выступила из пещеры – медленно, плавно, текуче, словно дым невидимого очага. От ее белой шкуры, исчерченной черными, будто ночь, полосами, веяло ледяной стужей, глаза мерцали янтарными звездами. Она считалась последней из мудрых тигров: согласно лисьим преданиям, все остальные один за другим ушли жить в иные земли. Что побудило остаться эту – упрямство ли, или же интерес

А этот их Иероним Босх? Вот уж псих-то. Но стоит вам решить, что люди порочнее всех обитателей Ада, как они вдруг проявляют такое милосердие, что и Небесам не снилось. Причем зачастую речь идет об одном и том же существе.

Они посмотрели друг на друга. В доме раздался выстрел, и одно из окон разлетелось вдребезги. – Какая досада, – проворчал Азирафель, воздерживаясь от более крепких выражений с легкостью, которая достигается только после шести тысяч лет воздержания от более крепких выражений и становится второй натурой. – Видимо, один не заметил.

На пустом танцполе под джазовую запись они плавно покачивались, словно облачка дыма.

- Почему ты пригласил меня? - прямо спросила Сара.

Он обнимал ее за талию и тут чуть притянул к себе.

- Потому что когда твоя подруга сказала: "Сколько тут звезд!" - ты единственная во всем этом чертовом клубе посмотрела на небо.

Как сказал однажды Дуглас Адамс (лет двадцать тому назад, когда никакого «Киндла» ещё на свете не было), бумажная книга похожа на акулу. Акулы очень стары: они плавали по океанам ещё до динозавров. И причина тому, что вокруг нас все ещё встречаются акулы, довольна проста: они научились быть акулами раньше всех.

Зло, как правило, не дремлет, и, соответственно, плохо понимает, почему вообще кто-то должен спать.

“На свете миллион злых мачех, от которых дети убегают, и миллион добрых дровосеков, которым нет до всего этого никакого дела”

Интересно, подумала она, каково это - выйти замуж?

Немного неправдоподобно и вместе с тем чересчур окончательно. Если жизнь состоит из череды выборов, рассуждала она, тут-то жизни и придет конец: через неделю никакого выбора не останется. Королева будет править своим народом. Заведет детей. Может быть, умрет родами... а, может, старухой или на поле брани. Но все равно дорога неизбежно приведет в могилу - шаг за шагом, вздох за вздохом.

Песни никуда не исчезают. Они прочнее времени. Подходящая песня способна выставить на посмешище императора и свергнуть династию. Песня может протянуть еще долго после того, как превратились в прах и сны события и люди, про которых в ней говорилось. Такова сила песен.