Наталья Тихонова

исключительно зелеными глазами. На вопрос «как пройти», вахтерша «отсканировав» посетительницу взглядом, который приобретает любая, облаченная в казенный камуфляж посредственность, нехотя ответила, что ключ от кабинета висит на месте, и ей придется подождать. Подождать надо было минут тридцать. Купив в автомате двойной «эспрессо», Саша расположилась в кожаном кресле между двумя пальмами, и, размешивая сахар на дне стаканчика, задумчиво уставилась в окно. Конец августа. Утратив изумрудную нежность мая, наевшиеся до отвала летнего солнца тяжелые листья клена монотонно терлись о стекло. «Лето – это маленькая жизнь». Нынешнее так особенно. Ждешь, ждешь его долгими вечерами в серых сумерках будней, а оно пролетает в одно мгновение. Странная все-таки штука время – час может показаться вечностью, а день проле

земле наличных денег не будет. – Это как? – А так. Пусть тешат свое тщеславие видом куска пластмассы с набором цифр. – Где-то все я уже это слышала. «И он сделает то, что всем – малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам – положено будет начертание на правую руку их или на чело их, и что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание, или имя зверя, или число имени его» 39 . – Мир обречен! Он больше не верит в Дьявола! – рассмеялся Велиар. – Ну, а если серьезно – лоб и кисть руки – при любой погоде открытая часть тела. Для сканирования очень удобно. Мыслящий примат так ленив, что с радостью примет еще одно комфортное упрощение его повседневной жизни. – То есть деньги окончательно станут условностью. А условия определяете вы? – Миледи, они всегда были условностью! А сегодня – как никогда прежде