Франсис Жамм

Зерно, поднявшееся, не знаю, для какого дыхания древесных вековых вершин, прорастет. Поэт удаляется от дома, но дом растет в нем, этажится, развивается в высшей атмосфере тысячи и одной ночи. Живет молодая девушка, и кто-то себе отметит: русая молодая девушка: достаточно высокая молодая девушка: сильная и прекрасная молодая девушка, и, подобно гению Рубенса – со всем английским очарованием. И все же она испанка. И мне кажется, в равновесии здоровья она является героической статуей победы! Однако она душевно встревожена. Что с ней? Врачам это неведомо. Но поэт открывает могущественную природу: