Francis Scott Fitzgerald

refused to be interested. He would steal down the back stairs and return to the

The intense vitality that had been so remarkable in the garage was converted into im

His wife and his mistress, until an hour ago absolutely secure, were slipping from his control

veins; her expression was both tranquil and aware in a pleasant way. However, one’s eye

Так мы мчались навстречу смерти в сумраке остывающего дня.

mind ever since. ‘Whenever you feel like criticizing anyone,’ he told me, ‘just remember that all the people in this world haven’t had the advantages that you’ve had.’ He didn’t say any more, but we’ve always been unusually communicative in a reserved way, and I understood that he meant a great deal more than that. In consequence, I’m

Все ценное, что ты приобретаешь в жизни, придет к тебе не теми путями, на ко

мы редко сочувствуем людям, которые нуждаются в нашей жалости и жаждут ее, – мы приберегаем сочувствие для тех, кто позволяет нам упражняться в жалости чисто умозрительной.

возлежали на громадном диване, придавив, словно

Писать нужно для молодежи собственного поколения, для критиков того поколения, которое придет на смену, и для профессоров всех последующих поколений.