Andriej Bieły

Лишь слово царствует. Меч был рабом всегда. Лишь словом создан свет, лишь им создастся снова.

Даже если символом выступает точка или линия, или дерево или гора, это не расхожие вещи, а те вещи, из которых развернулся глубоко личный опыт, захвативший смотрящего прямо здесь и сейчас. Точка от этого не становится уникальной

Ты Первая моя Тайна и Последняя Моя Надежда. Моя жизнь вся без изъятий принадлежит Тебе

Еще томлюсь тоской желаний, Еще стремлюсь к тебе душой — И в сумраке воспоминаний Еще ловлю я образ твой… Твой милый образ, незабвенный, Он предо мной везде, всегда, Недостижимый, неизменный, Как ночью на небе звезда…

Летний вечер пышен, Летний вечер снова… Мне твой голос слышен: «Я люблю другого». Сердца горький лепет Полон чар былого… Слышен тихий лепет: «Я люблю другого». Смолкни, праздный ропот! Прочь, упрек! Ни слова!.. Слышен, слышен шепот: «Я люблю другого».

Петербургские улицы обладают несомненнейшим свойством: превращают в тени прохожих; тени же петербургские улицы превращают в людей.

Но, спрошу я, какая такая разница между богиней и бабой? Богиня ли, баба ли - все одно: кем же, как не бабами, в древности сами богини были. Бабами, и притом пакостного свойства.

Как теперь назвать хорошо известные чувства, как назвать боль , если боль не только боль , и радость не вовсе радость, добро не добро , но и зло не зло ? Не произошёл ли взрыв в хорошо известном сосуде, именуемом душой?

Еще в стародавние времена он подымал комки синих туч, мерцающих серебряными громами. Он напрягал свои мускулы и пускал гремучие комки синих туч в вечернее небо. Он метал тучами в небо, как камнями. Но надорвался и пал, раздавленный тучами. С тех пор он ушел от людей. Они забыли его, и он стал для них сказкой. Это он хотел забыться и уснуть вечным сном. Уходил из мира непонятым. Он шел прямо к Богу, но задумался на пути. И его ноги занес туман, и высилась лишь венчанная голова его, озаренная розовым блеском. Так стоял одинокий колосс вдали, окутанный вечереющим сумраком. Погас закат. Бездомный туман блуждал по окрестностям.

Материализм неизбежно переходит в динамизм, атом – в центр пересечения сил. Последующее развитие физики вырабатывает наиболее общее выражение для мировой