Cytaty z audiobooka «Девятый сон Веры Павловны»
— Боюсь, всё не так просто. Конечно, с одной стороны мы действительно создаём всё вокруг, но с другой — мы сами просто отражения того, что нас окружает. Поэтому любая индивидуальная судьба в любой стране — это метафорическое повторение того, что происходит со страной, а то, что происходит со страной, складывается из тысяч отдельных жизней.
И она погружалась в привычные неторопливые мысли, часто состоявшие из одного только начала и так и не доползавшие до собственного конца, потому что им на смену приходили другие.
При ремонте было найдено несколько человеческих черепов и планшет с секретными документами — но этого Вера не увидела, потому что за ними приехали откуда надо и куда надо увезли.
… те отвратительные ноябрьские дни, когда под ногами чавкает не то снег, не то вода, а в воздухе висит не то пар, не то туман, сквозь который просвечивают синева милицейских шапок и багровые кровоподтёки транспарантов.
... маленький транспарантик с кривой надписью: «Парадигма перестройки безальтернативна!»
мы сами создаем мир вокруг себя и причина того, что мы сидим в сортире, – наши собственные души. Потом ты скажешь, что никакого сортира на самом деле нет, а есть только проекция внутреннего содержания на внешний объект и то, что кажется вонью, на самом деле просто экстериоризованная компонента души.
… — и получается, — говорила Вера, — что поиск смысла жизни сам по себе единственный смысл жизни. Или нет, не так — получается, что знание тайны жизни в отличие от понимания её смысла позволяет управлять бытием, то есть действительно прекращать старую жизнь и начинать новую, а не только говорить об этом — и у каждой новой жизни будет свой особенный смысл. Если овладеть тайной, то уж никакой проблемы со смыслом не останется.
What I really need
is less shit
from you people
... форма СССР <на карте> <…>, этот знакомый силуэт, всю жизнь напоминавший чертёж бычьей туши со стены мясного отдела,
Перестройка ворвалась в сортир на Тимирязевском бульваре одновременно с нескольких направлений. Клиенты стали дольше засиживаться в кабинках, оттягивая момент расставания с осмелевшими газетными обрывками, на каменных лицах толпящихся в маленьком кафельном холле педерастов весенним светом заиграло предчувствие долгожданной свободы, ещё далекой, но уже несомненной, громче стали те части матерных монологов, где помимо господа Бога упоминались руководители партии и правительства, чаще стали перебои с водой и светом.
Никто из вовлечённых во всё это толком не понимал, почему он участвует в происходящем,..
— Дело в том, что ты знаешь тайну жизни, поэтому способна видеть метафизическую функцию предметов. Но поскольку ты не знаешь её смысла, ты не в состоянии различить их метафизической сути. Поэтому тебе и кажется, что то, что ты видишь — галлюцинации. Ты пыталась объяснить это сама?
— Нет, — сказала, подумав, Вера. — Очень трудно понять. Наверно, что-то такое превращает вещи в говно. Некоторые превращает, а некоторые нет… А-а-а… Поняла, кажется. Сами-то по себе они не говно, эти вещи. Это когда они сюда попадают, они им становятся… Или даже нет — то говно, в котором мы живём, становится заметным, когда попадает на них…
— Вот это уже ближе, — сказала Маняша.
