Cytaty z audiobooka «На маяк», strona 11
Она шла из столовой, ведя за руку Джеймса, не пожелавшего присоединиться ко всем. Что за бред – сочинять несоответствия, когда, слава Богу, и без того никакой гармонии нет. В
Не будь никогда на свете Шекспира, спрашивал он себя, много ли переменился бы теперешний
она повернула, и все увидели, как она стоит над ними на лестнице. Это моя мама, думала Пру. Да. Пусть Минта смотрит; пусть Пол Рэйли смотрит. Мы все – что? А она настоящая, чувствовала Пру, и никто на свете не мог сравниться с ней; с ее мамой. И, только что по-взрослому беседовавшая с другими, она стала снова маленькой девочкой, и все, что делали они, – оказалось игрой, и вопрос был только в том, позволит ли мама игру или ее запретит. И, думая про то, как повезло Минте, и Полу, и Лили, что они е
– настал один из тех моментов, когда неодолимая сила (он сам не понимал, что такое) толкала его к любой
Вот так сочиняем за людей подобные сценки, и это у нас называется их "помнить", "знать" и "любить"
Она прибегла к банальной уловке; к любезности. Она никогда не узнает его. Он ее никогда не узнает. Все человеческие отношения таковы, и хуже всех (если б не мистер Бэнкс) - отношения между мужчиной и женщиной. Эти-то уж неискренни до предела.
понадобилось низводить Шекспира и бросаться на выручку к служителю, вечно торчащему при дверях лифта, он дернул с изгороди листок.
оба стали смотреть на дальние дюны, и вместо веселья нашла на них грусть – то ли потому, что вот завершилось и это, то ли потому, что дали (думала Лили) словно на мильоны лет обогнали зрителя и уже беседуют с небом, сверху оглядывающим упокоенную землю.
Потом, что ни говори, из дружбы ушло главное. Чья тут вина, он не знал, но только открытия сменились повторениями. Ради того, чтобы повторяться, они виделись теперь.
Как же все это согласить? Как судить о людях, как их расценивать? Как все разложить по полочкам и решить – один мне нравится, другой не нравится? Да и что, в конце-то концов, означают эти слова?
