Długość książki 10 godz. 28 min.
2010 rok
Довлатов
O książce
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке. Сегодня его творчество завоевало любовь миллионов читателей, ценящих отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте. Первая биография Довлатова написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым. Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
О ком бы ни писал Валерий Попов, он всегда рассказывает о себе. Но поскольку перед нами книга одного из самых талантливых писателей нашего времени, эгоцентризм автора не раздражает.
Валерий Попов наш Чарльз Буковски, такое же свободное, повествование, ирония и острая, как клинок шпаги, фраза.
Возможно, книга не совсем подходит для серии ЖЗЛ, но как самостоятельное произведение прекрасно!
Обожаю Довлатова: его своеобразную иронию. Читаю и перечитываю сборник его произведений. Уникальный Автор, Уникальный Человек!
Книга Валерия Попова заинтересовала тем, что автор был знаком с Сергеем Донатовичем, и стиль повествования перекликается с Довлатовским.
Чтец прекрасно это дополняет
для Довлатова версии – да и для нее выигрышной не слишком. Характерная их особенность – и Сережи, и Аси, – ради красного словца не жалеть не только близких, но и себя. Ася согласна была даже себя выставить в невыигрышном свете, лишь бы еще глубже утопить соперника
, конечно, помните, начало «Конька-Горбунка»: У старинушки три сына: Старший умный был детина, Средний сын и так и сяк, Младший вовсе был дурак. Вот как раз о среднем, то есть нормальном сыне, и рассказывал Довлатов. В его книгах нет героических персонажей, «положительно прекрасной личности», но нет и отъявленных мерзавцев. «Только пошляки боятся середины, – писал
Recenzje, 2 recenzje2