Czas trwania książki 34 min.
1900 rok
6+
O książce
«…Вспоминается мне ранняя погожая осень. Август был с теплыми дождиками, как будто нарочно выпадавшими для сева, – с дождиками в самую пору, в средине месяца, около праздника св. Лаврентия. А „осень и зима хороши живут, коли на Лаврентия вода тиха и дождик“. Потом бабьим летом паутины много село на поля. Это тоже добрый знак: „Много тенетника на бабье лето – осень ядреная“… Помню раннее, свежее, тихое утро… Помню большой, весь золотой, подсохший и поредевший сад, помню кленовые аллеи, тонкий аромат опавшей листвы и – запах антоновских яблок, запах меда и осенней свежести. Воздух так чист, точно его совсем нет, по всему саду раздаются голоса и скрип телег…»
Inne wersje
Opinie, 6 opinie6
Шедеврально. Не устаю перечитывать. Здесь русский дух, здесь Русью пахнет… Настольная книга уже много лет. Тоска ушедших дней
Удивительно живой и образный слог Бунина. Слушая погружаешься в ароматы, звуки и краски русской осени, в атмосферу гармонии сельской жизни. Сладость и терпкость ностальгических воспоминаний, как вкус антоновских яблок. Аудиоверсия отличный вариант прочтения.
Великолепный текст, выверенный слог и невероятно ёмкое, всеобъемлющее описание природы. Автор, несомненно, точно передаёт описание уклада и быта времени повествования.
Интересная книга, очень сильно мне понравилось описание природы и как автор подночит её раскрыаю все прелести древней Руси
Иван Бунин-уникальный, русский писатель. Когда-то давно, в детстве, читала это произведение «Антоновские яблоки»…и тогда, рассказ впечатлил, запомнился, осталось послевкусие. Аудио версия тоже мне очень понравилась: терпкий, свежий вкус антоновских яблок, запах осенней прохлады, горьковатый дым от костров, скрип колёс мужицких телег....всё это ещё раз услышала, увидела и почвствовала, получила огромное наслаждение!
Помню, у нас в доме любили в эту пору «сумерничать», не зажигать огня и вести в полутемноте беседы.
А черное небо чертят огнистыми полосками падающие звезды. Долго глядишь в его темно-синюю глубину, переполненную созвездиями, пока не поплывет земля под ногами. Тогда встрепенешься и, пряча руки в рукава, быстро побежишь по аллее к дому… Как холодно, росисто и как хорошо жить на свете!
И когда это ты умрешь, Панкрат? Небось тебе лет сто будет? – Как изволите говорить, батюшка? – Сколько тебе годов, спрашиваю! – А не знаю-с, батюшка. – Да Платона Аполлоныча-то помнишь? – Как же-с, батюшка, – явственно помню. – Ну, вот видишь. Тебе, значит, никак не меньше ста. Старик, который стоит перед барином вытянувшись, кротко и виновато улыбается. Что ж, мол, делать, – виноват, зажился. И он, вероятно, еще более зажился бы, если бы не объелся в Петровки луку.
А у богатых мужиков – у Савелия,
закустившимися озимями…