Cytaty z audiobooka «Теория бесконечных обезьян»
– За необычность вроде сейчас не убивают. Это раньше могли на костре сжечь. – Нет. Ничего не поменялось. Просто костры стали незаметнее.
Варя лежит – мертвая на бензиновой радуге асфальта. С изломанными руками и ногами, с липким красным ореолом вокруг головы. Ветер пахнет железом – из-за ее крови. Из-за крови, не из-за металлических же взглядов молодого следователя и его помощника, рассматривающих тело.
Люди пишут про многих современных, еще живых авторов: «графоманы», а авторам этим ничего не надо, кроме как помочь кому-то выбраться из тьмы, из которой сами мы не выбрались. Многие не выбрались, так и блуждают. Живые сюжеты чаще всего рождаются именно во тьме. Вы так не считаете? Взять тибетских монахов… сколько среди них просветленных, да? Но почти никто почему-то не пишет художественную прозу. Пишут ее тоскующие травматики. Неудачники. Потеряшки. И те, кто еще в пути
Современная жизнь будто вылеплена из дедлайнов: в работе, в творчестве, в отношениях – «часики тикают» или как там издевательски говорит моя незамужняя к двадцати пяти племяшка. Сроки, за которыми ты бежишь, а они, в свою очередь, – от тебя, хохоча, как припадочные вакханки. А когда упадешь наземь с красной от гипертонии мордой или приступом гастрита, они на тебе еще джигу спляшут и на гробу твоем. И на гробах детей твоих будут плясать, потому что с годами мир только убыстряется, заглатывая пилю
Это, оказывается, правда: когда теряешь кого-то важного, в тебе самом неумолимо запускается обратный отсчет. Десять. Девять…
