Генетический шторм

Те, кто читает книги, всегда будут управлять теми, кто смотрит телевизор или пялится в игры

Бздых – распространенное среди местного люда ироничное, но чаще откровенно презрительное, уничижительное название всех отдыхающих, то есть нас с вами. Отдыхающему услышать это слово-феномен не просто, оно поминается исключительно за глаза, можно только подслушать – такое говно местные стойко копят в себе. И правильно делают. Я вот не представляю, чтобы в Сочи кто-либо выкатил мне такое. Вроде бы понятие зародилось еще в далекие советские времена, дальше сочинцы не пошли и приемлемого эвфемизма, по примеру тех же москвичей с их "понаехавшими", придумать не смогли.

В погоняле "бздых" сосредоточена вся мощь внутреннего презрения коренных жителей к отдыхающим – без разницы, организованным или диким, – справедливость которого вам заученно и в два счета обоснует абориген любой точки планеты. Вот и здесь отдыхающих ненавидят ровно за то, за что и во всем мире: они не просто приезжие, они именно отдыхающие бездельники, которых, хочешь не хочешь, приходится обслуживать, иначе никак, иначе останешься без денег. В представлении многих, бздыхов нужно выгнать, местным – просто платить деньги за принадлежность к сословию и не требовать ничего взамен, чтобы они могли по кайфу сутками сидеть на корточках у безлюдных перекрестков. Сплошная продолговатая сиеста и общеевропейский вэлфер, как это было в кредитно-травмированной на голову Греции, обязателен.

Под презрение подводится нехитрая варварская база "конкретных претензий", одинаковая везде и имеющаяся наготове абсолютно у всех отстающих в цивилизационном развитии провинциальных "завистливых сообществ", построенных на вечных дотациях и искусственных самоограничениях. Местный с отвращением и упоением расскажет вам, что все женщины-бздышки ходят по улицам, ездят в маршрутках, как и сидят в кафешках, прямо в купальниках-ниточках, хотя это реальная чушь или достаточная редкость. А мужчины-бздыхи купаются в плавках – тогда как им положено купаться в длинных купальных трусах-шортах (в идеале – в ватных штанах), а лучше бы им вообще не купаться, ибо мужчине вообще купаться неприлично, как и завещал прадед-неандерталец.

Бздыхи почему-то не умеют по-ослиному ходить по камням без обуви, они не любят лежать на грунте, как черепахи – полотенца им подавай. В представлениях местных, большинство бздыхов до сих пор таскают отличительный лейбак "Сочи 2014", ничего не понимают в современной моде и страстно хотят секса с аборигенами, которые сплошь красивы, умны и будут очень сексуальны даже в телогрейках.

Все бздыхи жадные, вот тут исключений точно нет, обычно живут в Москве и на Севере, то есть богачи. Им все время жарко, и они, это ж полный пипец, – потеют! Когда местные в мае ходят в куртках и теплых кофтах по горло, бздыхи уже сгорают на пляже до белых лоскутов. Местным не нравится, что бздыхи едят прибрежный фаст-фуд, а пьют гадостные "домашние вина" и растворимый кофе. Рассказывая это, местные морщат такие гофрированные рожи, что можно всерьез подумать – уж они-то даже унылой нищей зимой едят дома сплошную фуагру, запивая ее исключительно шампусиком "Вдова Клико Ля Гранд Дам брют" 1998 года.

Мы, бздыхи, не умеем по запаху отличать петрушку от кинзы и базилика – и потому неполноценны. Допустить, что обязанные по наследству отдыхать на курортах родного ЧПК люди отлично знают местные реалии и просто делают себе расслабонский допуск на лето, местные, как правило, не могут. Им кажется, что вся прибрежная готовка нам нравится до одури, а местное пойло мы готовы покупать и по приезде домой – почему рынок для местных вин закрыли, гады?!

– Я слышал от одной женщины, хозяйки гостевого дома, что слово "бздых" произошло от понятия "сдать", – сказал я. – Квартиру сдать, койку, площадь. "СдЫхать", то есть сбагрить, сбыть, всучить, это южное слово. Кстати, она так и сама говорила.

– Теоретически может быть и так, но разве что боком, вторичным сближением, – с нескрываемым удовольствием перехватила филологиня, ей такие базары просто по кайфу. – Вряд ли мы можем предполагать, что "бздых" есть отглагольное, скорее можно допустить в нем аффективно-уничижительное образование контаминационного характера на базе "бздеть" и "отдыхающий". Если же считать первоначальной формой "сдых" – то, вероятно, здесь присутствует и контаминация "отдыхающий" со "сдыхать", так сказать "пожелательная" форма, вспомните собачью кличку "Кабысдох".

– А вот и наши новые друзья! – даже обрадовался я. – И каким языком их крыть, а? Только моим. Линна, разве ты сможешь пройтись по ним культурно?..

– Лег-ко! – Она смешно задрала носик, секунду раздумывая, и зарядила со скоростью пулеметной очереди: – Гопник есть вынесенная на вид как генетически, так и коллективными действиями общества потребления псевдовоинствующая субкультура тех, кому, в целом, все безразлично. Субкультура антипотребителей, которые не просто приходят в мир-прослойку, что убого существует между дверями хрущевки и фейс-контролем недоступных им клубов, но приходят с неким феерическим постоянством образа, с полной потерей индивидуальности и императивом не только «подрезать» или «отжать», как вы часто говорите, а еще и наврать самому себе эмоционально. Концептуализированный вакуум актора, оправдываемый сленгом, матом, жестикуляцией младших приматов и хрипатым кашлем двадцати отработанных фраз. Это герои без подвига, форма гордыни готовящихся пасть на самое дно, рвотная тушенка с дешевым пивом, неловкая претензия чувствовать себя чем-то большим, нежели обкуренный воришка, пьяный хулиган от станка или начинающий бич. Гопник – это когда вроде и хочется быть бандитом, а нечем… Вот! Пойдем, что ли, пока они не хипишнулись?

мать. И ни в одной из них не было трупов, Линна специально притормаживала,