Cytaty z książki «Синий. История цвета»
Потому что история цвета - это всегда история общества. В самом деле, для историка, так же как, впрочем, для социолога и антрополога, цвет - явление прежде всего социальное. Именно общество "производит" цвет, дает ему определение и наделяет смыслом, вырабатывает для него коды и ценности, регламентирует его применение и его задачи.
Японцу иногда не так уж важно знать, идет ли речь о синей, красной или какой-либо иной части цветового спектра, ему важнее другое: матовый это цвет или блестящий. В восприятии японца этот аспект — решающий
Глаз западного человека постепенно адаптируется к некоторым цветовым параметрам, принятым в Японии. Самый убедительный пример — матовая и глянцевая фотобумага: до войны она была практически неизвестна на Западе, но когда Япония добилась превосходства в фотопромышленности, это изобретение распространилось по всему миру. На Западе при печати фотографий самым главным стало их разделение на матовые и глянцевые, тогда как раньше важнее всего была зернистость бумаги, а также ее теплый или холодный тон.
В XIII веке красный и синий начнут противопоставлять друг другу (чего прежде никогда не бывало), и это противопоставление просуществует до наших дней.
Итак, на протяжении веков одеяние Богоматери многократно меняло цвет: наглядным свидетельством этого может служить деревянная скульптура из липы, созданная на рубеже первого и второго тысячелетий и до сих пор хранящаяся в Льежском музее. Это романская Дева Мария, как часто случалось в то время, была изображена в черном одеянии. Затем, в XIII столетии, согласно канонам готической иконографии и теологии, его перекрасили в небесно-синий цвет. Однако, в конце XVII века скульптуре, подобно многим другим произведениям искусства, придали "барочный" облик: её покрыли позолотой. Этот цвет она сохраняла два столетия, до 1880 года, когда в соответствии с догматом о Непорочном Зачатии её перекрасили в белый цвет. Эти четыре слоя краски различного цвета, которыми за тысячу лет успела покрыться небольшая деревянная скульптура, превращают её в уникальный документ истории искусства и символики.
Любая средневековая книга рецептов, для кого бы она ни предназначалась - для красильщиков, живописцев, врачей, аптекарей, поваров или алхимиков, - столько же похожа на аллегорический трактат, сколько на практическое руководство.
Цвета в геральдике - это абстрактные, концептуальные, абсолютные цвета, и художник вправе воспроизводить их как ему вздумается, в зависимости от материала и носителей, с которыми он работает.
В символике и в представлениях раннего западноевропейского Средневековья синий остается таким же малозначимым и малопрестижным цветом, каким он был в Древнем Риме.
Дело в том, что листья индиго измельчали и превращали в тестообразную массу, которую высушивали, а потом вывозили и продавали в виде небольших брикетов. И покупатели в Европе принимали их за минералы.
Ассоциативная связь между алкоголем и синим цветом возникла еще в Средние века; во многих руководствах по красильному делу говорится, что при крашении вайдой, для которой обычно применяется не очень сильная протрава, можно вместо нее использовать мочу пьяного: от этого краска будет более прочной.
