Лягушачий король

– Мужчина, который срывается на женщине, когда у него что-то идет не так, это не мужчина, а кусок неудачника, – медленно, с расстановкой сказал он. – Неважно, жена она ему, сестра или мать.

Стоишь со своей любовью, как дурак на берегу моря с мешком, набитым пеньковой паклей, а в десяти шагах от тебя тонет его лодка. Но законопатить эти щели можно только изнутри и только самому.

Понимаете, Сергей, есть принципиальная разница в том, как мужчинаархитектор и женщина-архитектор подходят к проекту. Мой коллега – как раз мужчина со всеми вытекающими. – Поясните! Татьяна нашла взглядом Антона, помахала ему. – Только если вы обещаете никогда не пересказывать наш разговор ни одному человеку, имеющему отношение к проектированию зданий! – Скальпом своим клянусь, – сказал Бабкин. – То есть, тьфу, скальпелем. – Женщина подходит к проекту как хозяйка. Она представляет себя внутри здания, мысленно проходит по этажам, воображая, как будет пользоваться тем, что здесь появится со временем. Что важно для хозяйки? Чтобы внутри было просторно и удобно. Чтобы пространство было организовано логично и разумно. И, конечно, красиво! Она отталкивается от внутреннего наполнения и лишь затем переходит к внешнему. – А мужчина?

Но на двадцать пятом этаже с илюшинского дивана можно было увидеть только московское небо, в котором изредка мелькали чайки, орущие так, словно созывали всадников апокалипсиса. Голуби если и залетали, то тихие. Временами среди них встречались снежно-белые, прекрасные, точно сказочные принцы. Застенчиво покакав на подоконник, они уходили, похожие на херувимов, не удержавших подопечных от греха.

Мещанский рационализм плодит зло не хуже чистого генетического безумия.