Ничей ее монстр

взглядом и мысленно орал так, что у меня изо рта хлестала фонтаном кровь. Я даже видел ее на полу и везде по всему кабинету. Разве они не видят? На самом деле они, скорее всего, видели окаменевшего меня с застывшим взглядом. – Пару вопросов задам и… – Никаких вопросов, – почти исчезнувшим голосом проскрипел я, – этого ребенка не будет. Аборт. Сегодня же. Сейчас же. – Но надо узнать сроки… надо хотя бы… – Я сказал аборт! Плевать на сроки! Вы вытащите из нее ЭТО, какой бы срок сейчас не был! Повернулся к ней, чувствуя, как темнеет у самого перед глазами и плоть лохмотьями облазит изнутри. Такой адской боли я еще не испытывал никогда. – Я не хочу делать аборт, – возразила бледная девочка, тяжело дыша и глядя на меня. – Никого не волнует, чего ты хочешь! –

дила и увидела там инструменты под марлей на подносе. Взгляд зацепился, и я дальше пошла. Улеглась на кушетку, как под каким-то гипнозом. Как насмешка… как самое дикое издевательство… я слышала сердцебиение ребенка, слышала, как врач говорил, что ему сейчас девять недель и он совершенно здоров. – Один живой эмбрион. КТР 1 двадцать миллиметров, ЧСС 2 примерно 175–180. Без видимых патологий.

https://litnet.com/ru/blogs/post/79591

https://litnet.com/ru/blogs/post/79591

проявлениях, узнаешь все это безошибочно. Но этот мужчина, скорее, смотрел на меня, как на лошадь на аукционе. Его интерес был исключительно такого характера. Он бы был не прочь на этой лошади