Леди Титаник

Tekst
2
Recenzje
Przeczytaj fragment
Oznacz jako przeczytane
Jak czytać książkę po zakupie
Леди Титаник
Czcionka:Mniejsze АаWiększe Aa

Дверной звонок залился истеричной трелью.

Леня Марков, известный в узких кругах под изысканной кличкой Маркиз, вздрогнул от неожиданности. Кот Аскольд недовольно поднял голову и прижал уши, что на его кошачьем языке обозначало крайнее возмущение. Аскольд не любил незваных гостей и не ждал от них ничего хорошего.

Леня подошел к двери и щелкнул замком, не выглядывая в глазок и не спрашивая, кто пришел – он был уверен, что его боевая подруга Лола забыла ключи и поэтому так нервно трезвонит.

Но на пороге вместо стройной и привлекательной Лолы появилась здоровенная загорелая тетка, увешанная чемоданами и пакетами, как новогодняя елка игрушками.

Увидев Леню, тетка бросилась на него с распростертыми объятиями, выронив всю свою поклажу на пол прихожей. Сумки и пакеты загрохотали, как горная лавина, и едва не погребли под собой любопытного песика породы чихуа-хуа, который не вовремя выскочил в коридор.

– Ну, здравствуй, родненький! – завопила незнакомая тетка. – Чого ж ты бледненький-то такой? Да худенький? Не кормят тут вас, как есть не кормят! Ну, ничого, я тебя откормлю, будешь на человека похож! Я ж и сальца привезла, и перчиков…

С этими словами тетка обхватила Леню и сжала его с такой силой, что у того перехватило дыхание.

– Еле до вас добралась! – продолжала незнакомка. – Ну у вас у Питере и народ! Ну уж и народ! Ничого не скажут, ничого не присоветуют, как дикие какие-то! Вот у нас в городе Черноморске люди – как люди, чого ни спроси – все обскажут, все разобъяснят и до места за руку доведут!

– Извините, – проговорил Леня, с трудом высвобождаясь из богатырских объятий, – а вы точно ко мне? Вы случайно квартиру не перепутали?

– Как же ж? – заволновалась тетка. – Разве ж? Это же шестнадцатая квартира? Или что ж?

– Шестнадцатая, – вынужден был признать Маркиз, – но только…

– Ну так я ж тогда ничого не перепутала! – Тетка вздохнула с видимым облегчением. – Родненький ты мой! – И она с новой силой обхватила ускользнувшего было Леню.

– Осторожно! – вскрикнул Маркиз, заметив внизу растерянно мечущегося песика. – Собаку не задавите!

– Гы! – тетка уставилась на чихуа-хуа и пренебрежительно хмыкнула. – Разве ж то собака? Ее ж еле видать! Вот у нас в городе Черноморске собаки – так то собаки! Таки большущщи! Таки лохматы! Она как гавкнет, так с потолка ж штукатурка падает!

– Я все-таки не понимаю. – Леня сделал еще одну попытку освободиться, но гостья удерживала его, как опытный омоновец, и чмокала в разные части лица пухлыми пунцовыми губами.

– Ну какие ж вы тут все меленькие! – сюсюкала она. – Какие ж заморенные!

– Да, вот у вас в городе Черноморске… – подсказал Леня.

– А то ж! – тетка убежденно кивнула.

– Так все-таки, – Леня оставил попытки вырваться и пытался теперь расслабиться и получить удовольствие, – так все-таки вы, я извиняюсь, кто?

– Я – тетя! – сообщила могучая незнакомка, слегка отстранившись.

– Ясно, что не дядя, – вполголоса пробормотал Маркиз.

В это время со шкафа сорвался попугай Перришон, пролетел над прихожей на бреющем полете, как американский бомбардировщик над джунглями, и лихо гаркнул:

– Тетя Ася пр-риехала!

– Гы! – восхитилась гостья. – До чого ж птичка умная! Ну это ж надо!

– Что, неужели умнее, чем у вас в городе Черноморске? – ехидно осведомился Маркиз.

– Только я не тетя Ася, – сообщила незнакомка, обращаясь к попугаю, – я тетя Каля!

И тут Леня все понял.

За два дня до этого замечательного события Маркиз сидел на собственной кухне и пил кофе из большой кружки с нарисованным на ней пушистым черным котом. Кот на кружке внимательно наблюдал за ползущей по травинке божьей коровкой. Эта была самая любимая Ленина кружка, во-первых, потому что очень большая, а во-вторых, кот на ней получился почти точной копией Лениного любимого кота Аскольда. Сам оригинал сидел возле Лени на диванчике, распушив усы и посматривая вокруг изумрудными глазами.

Маркиз заедал кофе вкуснейшими рогаликами с вареньем, которые только что собственноручно разогрел в микроволновке. На улице была отвратительная погода, дождь лил как из ведра. Только в Санкт-Петербурге случается такое ужасное лето!

И Маркиз решил, что он имеет полное право слегка расслабиться и провести день дома по своему желанию. У него не было назначено на сегодня никаких важных дел, поэтому он встал поздно и все равно успел в ванную раньше, чем Лола.

– Лолка, если тебя не будить, сколько ты, интересно, проспишь? – поинтересовался Леня, заглядывая в спальню боевой подруги.

– Зачем вставать в такую ужасную погоду? – раздался Лолин голос из-под одеяла. – А впрочем, который час?

– Четверть двенадцатого, – честно ответил Леня.

– Что? – Лола выпрыгнула из кровати. – Ты нарочно, да? Я же просила разбудить меня не позже девяти! У меня куча дел!

– Ну, проспал я, – рассердился Маркиз, – а если тебе так нужно, то поставила бы будильник!

– Ты ведь прекрасно знаешь, что я не слышу будильника! – с упреком сказала Лола.

– Конечно, если с вечера положить на него две подушки…

В это время одна из подушек полетела ему в голову, и Маркиз счел за лучшее удалиться. В коридоре он чуть не вляпался в лужу, которую устроил Лолин ненаглядный Пу И – крошечный песик редкой мексиканской породы чихуа-хуа, в которого она вложила все недюжинные запасы нежности и любви, накопившиеся у бездетной женщины. Впрочем, некоторые особы женского пола собачек и кошечек любят гораздо больше, чем собственных детей.

Паршивец Пу И специально устроил лужу у дверей, чтобы не выводили на улицу в такую ужасную погоду. Леня вздохнул и все вытер, в глубине души он песику сочувствовал, потому что дождь усилился.

Лола в ванной раздраженно лила воду, швыряла расчески и флаконы с шампунями, гелями и прочими парфюмерными изысками, потом вышла на кухню и вопросительно уставилась на Леню в ожидании завтрака. Хоть она и утверждала, что ничего не может съесть по утрам, Ленины калорийные завтраки пользовались у нее неизменным успехом.

Леня Маркиз не имел ни грамма лишнего веса – он был худой, подтянутый и подвижный, но по утрам, да и в остальное время, любил плотно покушать. Он утверждал, что сытная и калорийная пища непосредственно перерабатывается в его организме в умственную энергию, которая ему крайне необходима. Ведь Маркиз был мошенником экстра-класса, а Лола – его верной и незаменимой помощницей. Вместе они провернули немало прибыльных дел и, в общем-то, прекрасно ладили друг с другом.

Итак, на завтрак Леня съедал хорошую порцию омлета с ветчиной, перцем и помидорами либо же штук пять блинчиков с мясом или с творогом, а иногда он сам жарил замечательно аппетитные оладушки и поедал их с черничным вареньем или со сметаной. После завтрака полагались большая чашка хорошего крепкого кофе и свежие круассаны с шоколадом либо же слоеные булочки по-венски. По утрам Лолу обычно будил божественный аромат свежезаваренного кофе и булочек, разогревавшихся в микроволновой печи, и жизнь спросонья казалась вполне сносной.

Сегодня ее компаньон проспал, и Лолу встретили на кухне пустой стол и холодный чайник. Она гневно поглядела на Леню, тот в ответ только кротко развел руками – не обессудь, мол, дорогая. Отчего-то этот жест привел его боевую подругу в самую настоящую ярость. Она мигом оделась и подхватила на руки песика.

– Пуишечка, – нежно приговаривала Лола, – мы немедленно уходим из этого холодного дома, где нас не любят и не кормят… Мы пойдем по делам и по дороге зайдем в кафе…

– Куда это ты тащишь собаку в такую ужасную погоду? – встрепенулся Леня.

– Тебя это совершенно не касается, – ответила Лола холодно, – у нас с ним дела…

На самом деле дела были, разумеется, только у Лолы, но раз вбив себе что-нибудь в голову, Лола никогда от этой мысли не отказывалась. Она стала впихивать несчастного песика в непромокаемый комбинезон. Пу И молча сопротивлялся.

– Интересное дело, с собакой нужно гулять или нет? – недовольно буркнула Лола.

«Уже не нужно»! – гавкнул Пу И, а Леня ничего не ответил, поскольку знал, что это бесполезно.

– Возьми машину, – предложил он, протягивая Лоле ключи.

– Ты прекрасно знаешь, что Пу И очень капризничает в машине! – взбеленилась Лола. – Я буду все время на него отвлекаться и попаду в аварию. Ты этого хочешь?

Маркиз наконец понял, что его подруге попала вожжа под хвост, и решил не связываться. Когда за ней захлопнулась дверь и в квартире наступила наконец тишина, он прежде всего покормил кота и еще одного питомца – большого, очень красивого попугая по кличке Перришон. Если Пу И формально был собственностью Лолы, а кот признавал хозяином только Маркиза, то Перришон в один прекрасный зимний день просто влетел в открытую форточку, да так и остался жить в квартире. Леня вначале попугая недолюбливал за хулиганский характер, но постепенно привык и даже стал его уважать за несомненный интеллект и своеобразное чувство юмора.

Итак, он накормил животных и приготовил себе на завтрак большой калорийный бутерброд. Для этой цели он разрезал батон вдоль, а не поперек, уложил на него в несколько слоев ломтики колбасы, ветчины и салями, посыпал тертым сыром и запек в духовке.

Справившись с бутербродом, Леня выпил чашку кофе и немножко поговорил по телефону. Потом он перебазировался в гостиную и пощелкал пультом телевизора. Ничего интересного не показывали, тогда Леня почитал вслух коту Аскольду из немецкого писателя Гофмана. Роман назывался «Житейские воззрения Кота Мурра». Аскольд вообще очень любил, когда ему читали вслух, а про котов – в особенности. Некоторые пассажи из Гофмана он безусловно одобрил. Наконец Леня устал, и они немножко поборолись с котом на диване. Аскольд, хорошо владевший приемами греко-римской борьбы, положил хозяина на обе лопатки, и попугай Перришон присудил ему окончательную победу. Так они мило проводили время, потом Леня снова отправился на кухню и решил выпить кофе по-настоящему. Он налил себе большую чашку, добавил сахара и только откусил от теплого рогалика с вареньем, как в замке заскрежетал ключ и влетела Лола, растрепанная и с выпученными глазами.

 

– Леня! – вскричала она. – Ты здесь спокойно пьешь кофе? Сейчас у тебя пропадет аппетит! Ты себе просто не представляешь, что стряслось! Случилось самое страшное!

Маркиз с сожалением отодвинул чашку и вышел из-за стола.

– Дорогая! – мягко начал он. – Если бы я не видел своими глазами Пу И, которого ты, надо сказать, очень невежливо бросила на тумбочку в прихожей, я бы подумал, что бедного песика опять похитили. Но поскольку Пу И на месте, то что могло с тобой случиться такого страшного? У тебя украли кошелек? Не беда, деньги – дело наживное, а кредитные карточки мы живо и без проблем восстановим.

– Да при чем тут деньги?! – с досадой воскликнула Лола.

– Да? Дело не в деньгах? – обрадовался Леня. – Уже лучше. В таком случае рискну предположить, что ты только что встретила в городе даму в точно таком же плаще, как у тебя. Только этот факт мог довести тебя до такого состояния.

Действительно, Лола от возмущения потеряла дар речи. Она только разевала рот, как выброшенная на берег рыба.

– Ума не приложу, как вы с ней могли разглядеть друг друга в такую погоду! – притворно сокрушался Леня. – На улице-то форменное светопреставление. Кстати, ты не промокла? А Пу И?

– Да дай же ты мне сказать! – заорала возмущенная до глубины души Лола. – Дашь ты мне слово вставить, отвратительный человек?

– Ну молчу, молчу, – Леня замахал руками, – кстати, если ты дашь слово, что не будешь драться, я помогу тебе снять мокрый плащ. И напою кофе…

Но Лола только рыкнула, как голодная тигрица, и плюхнулась на стул прямо в плаще. Леня бочком проскочил в прихожую и помог несчастному Пу И освободиться от комбинезона. Пу И не стал даже жаловаться, он тут же улепетнул в комнату к Лене. Кстати, и кота давно след простыл, из чего Леня сделал вывод, что не миновать ему нагоняя от Лолы. Кот Аскольд умел предчувствовать скандалы, как лягушки предчувствуют землетрясение.

– Вот, смотри! – Лола выхватила из кармана плаща мятую и мокрую открытку и бросила ее на стол.

Леня подобрал открытку, разгладил ее и внимательно рассмотрел. На открытке был изображен страшно довольный заяц. Заяц был омерзительного розового цвета. В одной руке он держал большую морковку, в другой – ранец с книжками. На морковку заяц смотрел очень умильно. «Поздравляем с Днем знаний!» – было написано под зайцем.

Леня перевернул открытку и прочитал вслух:

– Дорогая Олечка! Сообщаю, что буду в Ленинграде двадцать четвертого июня. Встречай на вокзале, поезд 318, вагон 9. Твоя тетя Каля.

– Веселенькая такая открыточка, – задумчиво пробормотал Леня, – а кто это – тетя Каля?

– Тетка моя, Калерия Ивановна, – злорадно сообщила Лола.

– Так, сегодня у нас какое – двадцать второе? А тетка, значит, приезжает двадцать четвертого? А откуда ты эту открытку взяла?

– Ну, понимаешь, мне нужно было съездить на свою квартиру, заплатить за нее и еще кое-что сделать. Эльза Борисовна, соседка, ты ее как-то видел… Так вот она берет почту и вообще присматривает там, ну, на всякий случай…

Еще до знакомства с Леней Лола жила в крошечной однокомнатной квартирке, и потом, когда они решили для удобства жить вместе, никак не могла расстаться с той квартирой – все руки не доходили.

– Эльза засунула открытку в какие-то рекламные проспекты, и если бы я сегодня не стала их выбрасывать, ни за что бы не обнаружила открытку! – возмущалась Лола.

– Хм… – Леня рассматривал штамп с датой, – знаешь, обычно люди сообщают о приезде телеграммой. Или по телефону звонят…

– Ты не знаешь тетю Калю, – вздохнула Лола, – станет она на телеграммы тратиться! Что же теперь делать?

– Вот что, Лола, – строго начал Леня, – когда мы с тобой заключили негласное соглашение о совместной трудовой деятельности, а также сотрудничестве и взаимопомощи, ни о каких родственниках речи не было. Я и понятия не имел, что у тебя есть тетя!

– Что значит – понятия не имел! – вскипела Лола. – По-твоему, меня в капусте нашли? Или аист принес? Или в пробирке вырастили? К твоему сведению, у меня были мама и папа, и дядя, и тетки, и бабушки с дедушками, и братья, и сестры двоюродные…

– Слушай, а вообще, дорогая, откуда ты родом? – полюбопытствовал Маркиз. – Как-то я не в курсе… Ты всегда такого туману напускала насчет своей малой родины…

– Из Черноморска, – нехотя ответила Лола, – между прочим, большой город, на море, очень красивый и своеобразный… Бульвары, каштаны, кофейни, моряки и все такое прочее… Отец уже умер, мама вышла замуж снова, мне ее муж не слишком нравится, поэтому мы мало видимся, вот. Разумеется, я посылаю им деньги…

– Ты приехала в наш город учиться? – спросил Леня. – Откуда же тогда квартира?

– Слушай, что ты все допытываешься! – рассердилась Лола. – Моя личная квартира совершенно не относится к делу! Ну, купила я ее или подарили, тебе-то что за забота?

– Значит, Черноморск, – уныло протянул Леня, – и много у тебя там родственников?

– Полгорода, – честно ответила Лола, – но ты не бойся, все они сюда не приедут. По крайней мере, в ближайшее время. На такое только тетя Каля способна. Что же делать, что делать? – Лола схватилась за голову и стала раскачиваться из стороны в сторону.

Леня Маркиз переглянулся с попугаем, который спасался на шкафу от Лолиного плохого настроения. Похоже, что Лолка не играет, она действительно расстроена.

– Дорогая, – Леня погладил свою несчастную подругу по голове, – ну что же ты так расстраиваешься? Ну, приедет твоя тетя, встретим ее, поводим немножко по городу, по магазинам… чего еще-то?

– Нет, ты не представляешь, что нас ждет! – простонала Лола. – Тетя Каля – это стихийное бедствие, это похлеще цунами или торнадо! К тому же она с детства очень меня любит, а это еще хуже.

И поскольку Леня замолчал в недоумении, Лола отняла руки от заплаканного лица, позволила снять с себя плащ и заговорила горестно:

– Во-первых, что я ей скажу? Кто я и что я? Чем занимаюсь? Актриса с погорелого театра? Даже если бы я и играла сейчас в театре, уверяю тебя: тете Кале моя игра совершенно не понравилась бы. Она считает, что все это несерьезно.

В глубине души Леня был совершенно согласен с незнакомой ему тетей Калей, он считал, что, в общем, Лола неплохая актриса, но в театре только зря тратит время и мается дурью. Но говорить об этом вслух Леня не стал бы.

– Так ведь ты и не играешь больше в театре! – напомнил он. – Чего же зря расстраиваться?

– И кто я такая?! – воскликнула Лола. – Как я отчитаюсь перед своей теткой? Скажу, что я – профессиональная мошенница, что зарабатываю деньги жульничеством?

– Ну уж, – обиделся Леня, – мы не жулики. И даже богатых лохов я редко щипаю, уж больно скучно. Если хочешь знать, мы добываем деньги тяжелым и рискованным трудом, вот.

– Стало быть, ты – трудящийся человек? – насмешливо спросила Лола.

– А как же! – Леня был совершенно искренен. – И к тому же даю заработать своим помощникам.

– Все ясно, ты гордишься своей профессией, – резюмировала Лола.

– А ты так не думаешь?

– Дорогой, что я думаю, сейчас совершенно неважно. А важно, что об этом подумает тетя Каля. А вот она-то уж точно ни в коем случае не одобрит род наших занятий!

– А ей и знать про это не нужно, – буркнул Леня, – еще не хватало, чтобы полгорода Черноморска узнали, чем я тут занимаюсь!

– Знаю, знаю, тебе не нужна скандальная известность, – закручинилась Лола, – но мне-то что делать? Ты только представь, Ленечка: все мои многочисленные черноморские родственники узнают, что я – особа без определенных занятий да еще и живу неизвестно с кем!

– Как это – неизвестно с кем? – возмутился Маркиз. – Чем это я, интересно, плох?

– Мне ты всем хорош, – тяжело вздохнула Лола, – хотя, надо сказать, у тебя, Ленечка, масса недостатков. Но вот для тети Кали ты совершенно неподходящая личность.

– Это мы еще посмотрим! – обиделся Леня. – И вообще, Лолка, ты делаешь проблему там, где ее нет и не может быть. Скажи своей тете Кале, что ты – моя жена, надеюсь, такое твое положение устроит тетку?

– Устроит… – неуверенно пробормотала Лола, – конечно, устроит… Тетя Каля законный брак очень уважает, она сама три раза была замужем, и все три раза – удачно…

– Ну, вот видишь, как все чудно складывается! – обрадовался Леня. – Скажем ей, что я – обеспеченный человек, что у меня, допустим, собственная конфетная фабрика где-нибудь в Вышнем Волочке или маслозавод под Вологдой.

– Продукты нельзя, она обязательно захочет попробовать! – смеясь, возразила Лола.

– Ну тогда, значит, у нас с тобой завод по производству санитарно-гигиенического фаянса в Карелии. Унитазы делаем, причем даже лучше бельгийских! Подходит такое для тети Кали?

– Даже не знаю… – задумалась Лола.

– Ну, дорогая, соглашайся скорее стать моей женой, я всю жизнь мечтал о такой женщине как ты! – разошелся Леня. – Ей-богу, не станет же твоя тетка проверять документы? Хотя, если хочешь, я сделаю самое настоящее свидетельство о браке, с гербовой печатью! Даже лучше настоящего! Ты в каком дворце хочешь регистрироваться?

– В городском ЗАГСе, – улыбалась Лола.

Она вспомнила, как паршивец Ленька однажды уже предложил ей руку и сердце. Лола тогда была в ужасном состоянии, она поняла, что такая жизнь не для нее, и совершенно серьезно решила все бросить и расстаться с Маркизом навсегда. Тот испробовал все мыслимые средства, чтобы удержать Лолу, и наконец сказал, что хочет на ней жениться. Лола тогда так удивилась, что решила погодить с отъездом. И что же вы думаете? Оказалось, что этот негодяй просто тянул время. То есть Лола-то и не собиралась за него замуж, ей такое и в голову не приходило. Но она стала задумываться, отвлеклась тогда от мрачных мыслей, чего и добивался ее нахальный компаньон. По прошествии некоторого времени оказалось, что гораздо лучше оставить все как было, и вопрос о женитьбе отпал сам собой.

– Ну, вот видишь, как все хорошо складывается, – как ни в чем не бывало, улыбался Леня, – а ты расстраиваешься! Я всегда придумаю выход из положения. Что еще нужно? Свадебные фотографии? Скажешь тетке, что куда-то их засунула или что их испортили…

– Еще кольца, – капризно протянула Лола.

– Ах да, кольца! – спохватился Леня. – Собирайся, едем в магазин Бананова! И еще я попрошу Ухо, чтобы он раздобыл нам приличную машину. Как думаешь, тетю Калю устроит «шестисотый» «Мерседес»?

– Думаю – да…

Парень, носящий странную кличку Ухо, был старинным Лениным приятелем. Его коньком были машины. Он мог угнать любую и подобрать любую за самое короткое время.

– Да, кстати, – спросил Леня, когда они уже сидели в машине, – отчего ты сказала, что твоя тетка была три раза замужем, и все три раза – удачно? Я-то по серости думал, что раз удачно – то только один…

– Ну, слушай, расскажу, пока едем, – посмеивалась Лола, – это просто любовный роман какой-то… Значит, первый раз тетя Каля вышла замуж лет тридцать пять назад. Ей тогда было восемнадцать или чуть больше, а меня, сам понимаешь, еще не было на свете. Но родственники так часто перемывали Калерии косточки, что я полностью в курсе всех ее приключений с тремя замужествами. Значит, вышла она замуж по жуткой и страстной любви. Ее избраннику было тоже чуть больше восемнадцати, и был он студентом университета.

– У вас в Черноморске есть университет? – не удержался Леня.

– Ты что, с ума сошел? – Лола по-настоящему обиделась. – Черноморск – большой город. И очень, кстати, красивый! Море опять же…

Познакомились черноморские Ромео и Джульетта на пляже. В приморских городах все самое интересное происходит на пляже. Или в море. Или вечером на набережной, когда играет музыка и нарядные отдыхающие прогуливаются, овеваемые вечерним свежим ветерком.

– Студент был очень высокий, сутулый и рыжий, – с удовольствием рассказывала Лола, – звали его Изя Гринберг. А тетя Каля в юности была похожа на цыганку – такие, знаешь, черные кудри и огромные глаза – прямо Кармен какая-нибудь!

– Ну надо же, – протянул Леня, – и она сохранила хоть часть своей романтической красоты?

– А вот увидишь, – рассмеялась Лола, и Леня заподозрил подвох.

– Короче, дети влюбились друг в друга как ненормальные. И захотели немедленно пожениться. Но у студента была мама Роза Семеновна. Папа тоже у студента имелся, но не играл в семье большой роли, хоть и работал зубным врачом. С точки зрения мамы, брак, во-первых, был недопустимо ранним, а во-вторых, являлся жутким мезальянсом, поскольку невеста происходила из простой семьи, нигде не училась и в разговоре иногда путала падежи.

 

– Как же студента-то угораздило? – заикнулся Леня, но тут же опомнился. – Ах да, Кармен…

– В общем, мама легла костьми, – рассказывала Лола, – то есть при упоминании в доме имени невесты она тут же аккуратно падала в обморок. После чего спектакль шел по раз и навсегда разработанному плану: папа вызывал «Скорую», соседки упрекали студента в неблагодарности, близкая подруга прямо заявляла, что он сведет мать в могилу. Потом маме делали укол, она приходила в себя и слабым голосом просила у всех прощения, собираясь отойти в мир иной. И представляешь, какова сила материнской любви – она так играла свою роль, что окружающие каждый раз не могли удержаться от слез!

– Талант! – с уважением заметил Леня.

– Материнское чувство, – возразила Лола. – В общем, так продолжалось несколько недель, сын не собирался отказываться от своей неземной любви. Слечь в больницу надолго мама никак не могла, так как боялась оставить ситуацию неконтролируемой. И по прошествии некоторого времени мамино амплуа начало давать перебои. То есть она перестала по-настоящему вкладывать душу в спектакли, и соседям надоело каждый раз бросать все дела и мчаться спасать Розочку Гринберг. А когда нет зрителей, то играть неинтересно, это я тебе говорю как актриса. Короче, мама решила сменить пластинку и заявила сыну, что, женившись на этой, он уйдет из дому голый и босый, и что его жену она никогда не примет. И студент тут же ушел из дому!

– В этом была мамина ошибка, – со знанием дела заметил Леня, остановившись на перекрестке, – ей нужно было идти до конца.

– То есть, ты думаешь, что ей следовало было помереть по-настоящему? – усомнилась Лола. – Думаешь, это бы помогло?

– Ну не знаю… – отмахнулся Леня, тронув машину с места и сделав вид, что полностью поглощен дорогой.

– В общем, молодые поженились без согласия родителей и сняли комнату в пригороде у неграмотной деревенской бабки. Их неземной любви хватило лет на пять, а это, согласись, очень большой срок. Потом начались сложности: у Изи умер папа, мама заболела по-настоящему, и он потихоньку перебрался в свою квартиру. Возможно, тут еще сыграл роль тот факт, что тетю Калю здорово разнесло после рождения сына.

– Ну и в чем же это замужество было удачным? – нетерпеливо спросил Маркиз.

– Ты слушай дальше! Прошло еще года два, и Изя с мамой надумали свалить на историческую родину. Папа – зубной врач – завернул боты, как теперь говорят, и жить стало особо не на что. Накопления, конечно, были, но не так чтобы большие. С тетей Калей Изя к тому времени развелся, университет давно окончил, хотел заниматься научной работой, но ему не давали, и ты сам понимаешь почему.

– Да уж ясно, из-за национальности.

– Подали они документы, кое-где мама слегка подмазала, чтобы разрешение на выезд дали быстрее. Тетя Каля как бывшая жена не могла возражать, но по закону Изя перед отъездом должен был выплатить ей всю сумму алиментов до восемнадцатилетия их сына. И он заплатил ей как одну копейку четыре с половиной тысячи рублей.

– По советским временам сумасшедшие деньги, – заметил Леня, – за всю жизнь не накопить…

– Точно! – согласилась Лола. – И вот тут тетя Каля показала свою индивидуальность. Родственники наперебой советовали ей, кто – положить деньги на сберкнижку на черный день, кто – дать им взаймы, а они потом вернут с процентами, но тетя Каля никого не стала слушать. Она купила машину – подержанный пикап и первую партию товара – овощей и фруктов. И стала торговать на рынке.

– Отчаянная женщина, – заметил Леня. – Одна, без мужчины на такое решиться.

– Ты не знаешь нашей тети Кали! – гордо усмехнулась Лола. – Через год у нее уже была там своя собственная палатка и двое нанятых продавцов. Все рыночное начальство и местную милицию она так подмазала, что они начинали улыбаться и кланяться, едва завидев, как ее пикапчик въезжает на территорию рынка.

– Теперь я понял, отчего ее первое замужество ты называешь таким удачным, – пробормотал Леня, – но, однако, придется прерваться, поскольку мы уже приехали.

В салоне известного петербургского ювелира Бананова было сумрачно и пусто, поэтому продавцы необыкновенно оживились, завидев вполне кредитоспособную, по их представлениям, пару. Лола рассеянно обежала глазами витрины и остановилась возле бриллиантов. Она не любила изделия Бананова, уж слишком они были… ну, современные, что ли. Лола предпочитала классический дизайн.

– Но вот эти серьги я бы, пожалуй, примерила… – задумчиво сказала она.

Но не успел продавец кинуться выполнять ее пожелание, как подошел Маркиз.

– Дорогая, нам не сюда, – тихонько напомнил он, – ты не забыла, что у нас дело?

– Но мне понравились эти серьги, – заныла Лола, – и кольцо…

– Но оно же не обручальное…

– Какая разница?

Если Лола что-то хотела, она становилась необыкновенно упрямой.

– Какая разница, что кольцо не обручальное? – завелась она. – Ведь мы же не собираемся жениться по-настоящему!

Леня поймал удивленный взгляд продавца и подмигнул ему. Тот сразу успокоился – среди клиенток и не такие капризные попадаются!

– Верно, – согласился Леня и добавил вполголоса: – Мы женимся для твоей тети Кали. Стало быть, обычное кольцо с бриллиантом, хоть и очень крупным, ее не впечатлит. Значит, идем к обручальным.

Он ловко подхватил Лолу под руку и направился в дальний угол.

– Но они такие скучные, – упиралась на ходу его подруга.

– Лола, помни о тете! – приказал Маркиз.

Лола нехотя показала продавцу на тоненький золотой ободок.

– Ну, вот это, что ли…

– Что? – закричал Леня. – Чтобы тетя Каля, увидев это кольцо, посчитала твоего мужа жмотом и выжигой? Я не какой-нибудь, у моей жены должно быть все самое лучшее! Вот это, пожалуйста, – он указал на кольцо, которое в ширину было сантиметра полтора.

– Леня, это не кольцо! – заявила Лола. – Это кусок золота, надетый на палец! Золотая гайка! Да в нем руку согнуть невозможно! И вообще, тут все ужасно! Кольца толстые и глупые, как индюшки!

– Что вы можете предложить моей невесте? – строго спросил Леня.

Продавец услужливо согнулся и показал платиновое кольцо с тремя бриллиантами.

– Ничего, но тетя Каля наверняка подумает, что это серебро, – вздохнула Лола.

– Ладно, берем это, – решительно сказал Леня, – мне уже надоело.

Кольцо было не слишком толстое, бриллианты не слишком крупные, Лола не то чтобы осталась довольна, но ей тоже надоело выбирать драгоценности, руководствуясь вкусами своей тетки.

Чтобы поощрить Лолу, Маркиз повез свою подругу в ресторан перекусить. Лола была настолько озабочена приездом тети Кали, что даже не стала по своему обыкновению придирчиво исследовать меню – заказала не глядя какую-то рыбу и салат.

– Выпьешь что-нибудь? – заботливо осведомился Леня. – Тебе нужно взбодриться.

– Совершенно нет настроения, – пожаловалась Лола.

Она не сказала Лене, что, узнав о приезде тетки, сначала испытала досаду. Потом усовестилась и даже обрадовалась, потому что в детстве очень любила тетю Калю за неиссякаемый оптимизм и легкий нрав. И только теперь Лола испытала странное тревожное чувство. Ей показалось, что с приездом тетки обрушатся на их с Маркизом головы горы неприятностей.

«Нельзя быть такой эгоисткой, – тут же упрекнула себя Лола, – тетка все же родная. И Леня подошел к моим проблемам очень внимательно, честно говоря, я такого от него даже не ожидала… Посмотрим, однако, как ему понравится тетя Каля…»

От этой мысли Лола повеселела, заказала бокал белого вина и продолжала рассказ о замужествах своей тетки.

– Прошло еще какое-то время, дела у тети Кали в сфере торговли шли довольно успешно, и она решила обзавестись приличным домом. До этого жила она в пригороде у той самой бабки, у которой они с первым мужем сняли комнату после свадьбы. Бабка к тому времени умерла, и тетя Каля выкупила у родственников ее халупу. Она пристроила там верандочку, сделала летнюю кухню, но все равно дом был так себе, да и от города довольно далеко. А тут подошло время сыну Илюшеньке идти в первый класс, и тетя Каля заявила, что сын ее должен учиться в городе в самой лучшей школе.

Тем же летом она познакомилась со своим вторым мужем. Однажды ехала она поздно ночью на своем пикапчике – торопилась вернуться. И заметила на дороге лежащего человека. Хорошо, что она увидела его заранее и успела затормозить. Мужчина был без сознания, очевидно, его кто-то сбил, не заметил и уехал. Тетя Каля собиралась доставить пострадавшего в больницу, но когда она тащила его в машину, он очнулся и пробормотал, что в больницу никак нельзя. Тетя Каля ничего не побоялась, привезла его к себе домой и вызвала знакомого врача. У пострадавшего оказалось сотрясение мозга, сломана нога и два ребра. Два месяца провалялся он у тети Кали в деревенском доме, она за ним ухаживала, и так хорошо, что в результате они поженились.