И грянул выстрел

© Серова М.С., 2021

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

Глава первая

Сначала раздался леденящий душу звериный вой. Потом я увидела их: большую стаю полудиких собак. В большинстве своем собаки были огромные, ростом с теленка, худые, поджарые, с мощной грудью и когтистыми лапами. С оскаленными мордами, из пастей капала слюна, с опущенными хвостами они неумолимо приближались ко мне. Еще немного, и их жуткие клыки сомкнутся на моем горле…

Я перевернулась на бок. Слава богу, это был сон. Однако он весьма реалистично напоминал один из эпизодов моего недавнего расследования. Одному маньяку, за которым я охотилась, пришло в голову скормить меня своим псам. Правда, сначала он задумал закопать меня живьем и даже заставил собственноручно выкопать яму. Потом в его больной мозг пришла мысль устроить псиную охоту. На мое счастье, подоспевший Володька Кирьянов – мой давний друг – с группой быстрого реагирования положил конец изуверской забаве и «повязал» отморозка.

Я посмотрела на часы: всего-то девять утра. Могу еще поспать, ведь я заслужила отдых после тяжелого расследования. Однако в это время раздался телефонный звонок. Пришлось взять трубку.

– Алло, – сказала я.

– Алло, Татьяна Александровна? – осведомился женский взволнованный голос.

– Да, это я.

– Татьяна Александровна, меня зовут Маргарита, и мне необходима ваша помощь. Пожалуйста! У меня горе, помогите, пожалуйста!

– Давайте договоримся о встрече, – предложила я. – Надеюсь, вы понимаете, что такие дела по телефону не решаются.

– Конечно, конечно, – согласилась женщина, – скажите, куда мне подъехать.

Я назвала адрес.

– Когда вы сможете подъехать? – спросила я.

– Буду через два часа.

– Хорошо, тогда до встречи, – сказала я и отключилась.

За два часа я успела привести себя в порядок и поехать в другую квартиру, которую я держу для приема клиентов. В дверь позвонили. На пороге стояла молодая женщина лет тридцати с небольшим. Среднего роста, с короткой стильной стрижкой на светлых волосах и карими глазами. На женщине был дорогой брендовый брючный костюм цвета баклажан. Незнакомка нервно теребила в руках черный клатч.

– Татьяна Александровна?

– Да, это я.

– Я вам звонила. Я – Маргарита, Маргарита Черемысленникова, мой муж арестован по подозрению в убийстве, но он не убивал, клянусь Богом!

– Подождите, Маргарита, – остановила я ее, – давайте пройдем в гостиную. И там вы мне все спокойно расскажете.

– Хорошо, как скажете, – ответила женщина.

Я села в свое любимое кресло, а Маргарита присела на краешек дивана.

– Я вас слушаю, Маргарита…

Тут я сделала паузу, потому что Маргарита не назвала свое отчество.

– Васильевна. Маргарита Васильевна, – сказала женщина, – но можно просто Маргарита.

– Ладно. Так кого же убили? – спросила я.

– Убили Александра Кирилловича Самохвалова. Это наш гость и друг моего мужа Владислава Максимовича Черемысленникова. Мы отмечали день рождения Владислава у себя в загородном доме, в коттеджном поселке «Рассвет». Среди гостей был Александр Кириллович. И сначала все было очень хорошо. Мы веселились, смеялись, говорили тосты. В общем, все, как и полагается на торжестве…

Маргарита неожиданно замолчала.

– Так, продолжайте, пожалуйста, – попросила я. – Что же произошло дальше?

– А дальше, – начала Маргарита, и голос ее задрожал, – дальше произошло… непоправимое. Утром моя падчерица Анастасия, ну, дочь Владислава от первого брака, вышла в сад и увидела… лежащего Александра Кирилловича. Он был застрелен, представляете?

– Вот с этого места поподробнее, пожалуйста, – попросила я. – Как рано вышла в сад ваша падчерица, где лежал убитый, и остальные детали, которые имеются.

– Настя у нас сама лично занимается садом, садовника мы не держим. Хотя если намечаются крупные садовые работы, то мы, конечно, приглашаем помощника. Анастасия учится на последнем курсе нашего тарасовского политехнического университета, на архитектурном отделении. Еще она факультативно окончила там же курсы садового дизайна. Вот поэтому она сама и занимается садом, – объяснила Маргарита. – Ей это очень нравится. Она и некоторым нашим соседям по коттеджному поселку оформила садовые участки… Вы спросили, как рано Настя вышла в сад. Так вот, точное время я не могу вам назвать, но это было примерно часов в семь утра.

– Понятно. Ну, что же, слушаю вас. Что было после того, как Анастасия вышла в сад?

– Так вот там, в саду, в ротонде лежал Александр Кириллович.

– Что за ротонда? – поинтересовалась я.

– О, это гордость Насти. По ее эскизу была сделана ротонда, точь-в-точь как на Набережной, только из металла. И она обвита плющом. Очень красиво получилось.

– И Анастасия решила, что Самохвалов убит?

– Да.

– А почему она решила, что он убит?

– Ну, как «почему»? Во-первых, на нем была именная футболка. Он говорил нам, что ему лично ее преподнес какой-то там известный модельер. И, да, футболка действительно была оригинальной. Настя сразу узнала эту футболку. И потом…

– При чем здесь футболка? – удивилась я.

– Ну, она узнала, кто это, по футболке, – пояснила Маргарита и продолжила: – Сначала она окликнула Александра Кирилловича. Она подумала, что, может быть, ему просто стало плохо и он упал. Хотя на здоровье он вроде бы никогда не и жаловался.

– Но Самохвалов не отозвался.

– Да, он не мог этого сделать. Когда Настя подошла поближе, то увидела дырку на лбу и запекшуюся кровь.

– Как только ваша падчерица поняла, что Самохвалов убит, что она сделала дальше?

– Она тут же поднялась к нам в спальню и все рассказала мне.

– А где в это время находился ваш муж?

– Здесь же, в нашей спальне.

– Но почему же Анастасия обратилась непосредственно к вам? Ведь дело-то серьезное. Почему не к отцу?

– Да, конечно. Но, видите ли, Татьяна Александровна, Владислав – «сова», ему очень трудно просыпаться рано. А мы с Настей – «жаворонки», очень легки на подъем. К тому же после вчерашнего торжества мы все очень поздно легли спать. Ну, для Влада – это дело привычное.

– Поняла вас, Маргарита. Что было после того, как Анастасия сообщила вам эту весть?

– Я пошла вместе с ней в сад и тоже увидела Александра, лежащего навзничь. Его лоб был прострелен, а рядом валялся пистолет. Я тут же позвонила, вызвала полицию, и спустя минут пятнадцать он приехали.

– Они все осмотрели?

– Да, они все внимательно осмотрели, практически всю усадьбу, сантиметр за сантиметром и… предъявили моему мужу обвинение в убийстве! – воскликнула Маргарита.

– А на каком основании они предъявили такое обвинение?

– Так ведь пистолет, который лежал рядом с убитым Александром Кирилловичем, принадлежит Владиславу!

– А где оружие находилось раньше?

– В сейфе, в кабинете мужа. Но когда его открыли, то…

– То пистолета там, конечно же, не оказалось, – произнесла я.

– Да, не оказалось, – как эхо, повторила за мной Маргарита.

– А как сам Владислав Максимович объясняет отсутствие оружия в сейфе?

– Он сам недоумевает, как такое могло произойти. И еще…

– Что?

– Рядом с телом нашли портсигар Владислава, – упавшим голосом произнесла женщина. – Очень дорогой, с инкрустацией и выгравированными инициалами В.М.Ч. И вот поэтому-то Владиславу предъявили обвинение в убийстве Александра Кирилловича и взяли под стражу. Ну, они сочли, что это Владислав выстрелил в Александра и обронил на месте преступления свой портсигар. А портсигаром муж не пользуется очень давно. Да, собственно, он и раньше им не пользовался, это память о его отце. Свекор преподнес ему такой подарок. Это – во-первых. Во-вторых, Владислав уже месяц как бросил курить, я просила его завязать, хотя раньше он дымил, как паровоз. И потом, Татьяна Александровна, разве убийца бросает пистолет рядом с убитым?

– Киллер бросает оружие, – заметила я.

– Господи! Но ведь Владислав не киллер! – почти вскрикнула Маргарита.

– Маргарита, пожалуйста, успокойтесь. Да, возможно, что вашего мужа кто-то постарался подставить, подкинув на место преступления его пистолет и портсигар.

– Но ведь Владиславу от этого не легче! Он сейчас находится в камере предварительного заключения, – чуть не плача, проговорила женщина.

– Успокойтесь, пожалуйста, и скажите: что, портсигар тоже находился в сейфе? – спросила я.

– Нет, он лежал в одном из ящиков письменного стола, – ответила Черемысленникова. – Найдите, пожалуйста, настоящего убийцу, я вас просто умоляю, Татьяна Александровна! Я заплачу вам любые деньги!

– У меня определенная такса, Маргарита, – сказала я. – Когда произошло убийство, вы говорите?

– Позавчера. Полицейские говорили, смерть Александра Кирилловича наступила примерно около двух часов ночи.

– Какой марки пистолет лежал рядом с убитым?

– Марки? – растерянно переспросила Маргарита. – Я не знаю, я вообще не разбираюсь в оружии. К тому же пистолет принадлежал отцу Владислава, свекор в прошлом был военным.

– Ладно. Полиция, помимо осмотра места происшествия, производила опрос всех, кто находился в доме?

– Да, конечно. Опросили всех наших гостей, ну, и прислугу, конечно.

– Расскажите мне, кто собрался на торжество. Или… будет лучше, если вы выпишете мне их имена на листке бумаги и тут же их координаты для связи. Бумагу я вам сейчас принесу.

Маргарита принялась писать, попутно комментируя.

– Как я уже сказала, на день рождения мужа был приглашен его друг Александр Кириллович Самохвалов и его жена Виолетта. Александр Кириллович является… являлся председателем совета директоров банка «Оникс». Потом… Влад пригласил Матвея Акулиничева вместе с женой Елизаветой. Матвей – художник, пишет портреты на заказ, кстати, очень неплохо. Несколько раз Владислав спонсировал проведение выставок нашего тарасовского отделения художников России. Там они и познакомились. А Елизавета, кажется, содержит косметический салон… да, точно салон, она еще приглашала воспользоваться услугами. В числе приглашенных был Алексей Владимирович Барабанщиков, военный в отставке. Это друг моего свекра, отца Владислава. Кажется, они вместе служили. Ну, собственно, вот и все наши гости, которые были в тот вечер. Ах да. Еще Влад пригласил своего коммерческого директора Анатолия Георгиевича Герасименкова.

– Коммерческий директор какого предприятия? – спросила я.

– Строительной компании «Атлант». Да, я же не сказала вам, что Владислав является генеральным директором «Атланта». Он основал эту компанию лет десять назад вместе со своим отцом. Потом, после смерти свекра, стал единоличным владельцем «Атланта».

– Попутно хочу выяснить у вас, Маргарита, у вашего супруга были враги?

– Простите, враги, вы спросили? – женщина сделала недоуменное лицо.

– Ну, ведь у всех бизнесменов имеются если и не враги, то, скажем так, недоброжелатели. Бизнес есть бизнес, – пояснила я. – Особенно если бизнес успешный. «Атлант» ведь успешная компания?

– Да, успешная. Она входит в число лучших в России. Но насчет недоброжелателей… ничего не могу сказать конкретного. Видите ли, Владислав не нагружает меня делами, касающимися бизнеса. Он говорит, что обеспечивать семью – это его дело. А моя забота – обеспечивать семейный уют.

– И все-таки. В последнее время ему никто не угрожал? Не заметили ли вы, что он стал тревожным, настороженным? Может быть, он чего-то опасался?

– Нет, ничего такого не было. Правда, он как-то заметил, что собирается провести в компании какую-то проверку. Даже слово назвал, но я не запомнила.

– Может быть, он говорил об аудиторской проверке? – предположила я.

– Да, точно! Он именно так и назвал. Аудит, теперь я вспомнила. Но, насколько я понимаю, это ведь обычное дело, не так ли?

– В общем, да. Ладно, давайте вернемся к тому дню, когда проходило торжество. Значит, из гостей на дне рождения присутствовали две супружеские пары: председатель банка «Оникс» с женой и художник тоже с супругой. Военный в отставке и…

– И коммерческий директор, правая рука Владислава, так сказать, – добавила Маргарита. – Ну, а остальные – это обслуживающий персонал.

– Кто именно?

– Ну, во-первых, наш управляющий – Константин Львович Нефедочкин. Потом, наша повариха Аделаида. Затем – Светлана, гувернантка нашей дочери Анфисы. Видите ли, Татьяна Александровна, – Маргарита немного понизила голос, – у Анфисы детский церебральный паралич, поэтому она не может, как все дети, ходить в школу.

– Понятно, – откликнулась я. – Это все? Больше у вас никого нет?

– Ну, есть еще два охранника, Антон и Олег, они по очереди меняются, шофер Николай и горничная Валентина.

– Вся прислуга живет в доме? Или она приходящая?

– И постоянная, и приходящая. Светлана и Валентина живут в доме. Естественно, у них есть выходные. У Константина Львовича есть квартира в Тарасове, но практически все время он, конечно же, проводит у нас. Аделаида живет тут же, в нашем коттеджном поселке, поэтому, как правило, ночует у себя. Охранники и шофер тоже живут у нас.

– Но в тот вечер все они были в доме?

– Да, разумеется. Дел было невпроворот, – лаконично ответила Маргарита.

– А гости остались ночевать у вас?

– Да, конечно. Ведь было уже поздно, и мы всех разместили, благо гостевых комнат хватило.

– Скажите, Маргарита, а какие у вас лично предположения насчет того, кто мог убить Самохвалова и представить дело так, чтобы под подозрение попал ваш муж?

– Ну… Даже и не знаю. Но…

Тут она замялась, а я не преминула воспользоваться этой заминкой.

– Ну, так как же? Говорите, это очень важно, – подбодрила я ее.

– Я, конечно, могу ошибаться, и… о покойниках – или хорошо, или ничего, но… В общем, Александр Кириллович был большой любитель женщин, вот! Донжуан, или Казанова, или как там еще. Ловелас, одним словом. Не пропускал ни одной юбки, если уж на то пошло.

– И у вас в коттедже он вел себя так же… любвеобильно?

– Да, тоже.

– Ну, а кому же конкретно он оказывал знаки внимания?

– Ох, – Маргарита вздохнула. – Мне он оказывал свое внимание. Ну, говорил всякие там комплименты, какая я необыкновенная, обворожительная, неповторимая, ну и так далее. Как бы невзначай пытался прикасаться ко мне.

– То есть вы, Маргарита, явно почувствовали, что Самохвалов проявляет к вам интерес как к женщине? – решила уточнить я.

– Да, почувствовала, – снова вздохнула она, – и не только в этот раз, а еще и раньше, когда он к нам приезжал. Меня это стало раздражать, если честно.

– А почему? Ведь любой женщине приятно, когда ею восхищаются, – возразила я.

– Да, но тут другой случай. Александр Кириллович и мой муж – очень давние друзья, к тому же они партнеры по бизнесу. Я точно не знаю, но, скорее всего, банк «Оникс» финансирует нашу компанию. И…

– И что дальше, Маргарита? Вы хотите сказать, что если бы ваш муж узнал о таком поведении своего бизнес-партнера, то он разорвал бы с ним все отношения?

– Ну, до этого дело вряд ли бы дошло, и прежде всего потому, что я сама ничего не допускала такого, что перешло бы рамки приличий. И вот как раз в один из тех моментов, когда около нас с Александром Кирилловичем никого не было, он прямым текстом заявил мне, что ему необходимо со мной встретиться наедине поздно вечером, что в одиннадцать вечера он будет меня ждать в ротонде. Представляете? – возмущенно произнесла она.

– А вы что ему ответили?

– Я довольно резко сказала, чтобы он прекратил свои преследования. Тут к нам подошла Настя, и на этом разговор закончился.

– А что вы делали потом?

– Ну, я хотела лечь спать, но я не могла сразу успокоиться после разговора с Александром Кирилловичем. Я подумала, что если Владислав начнет меня расспрашивать, почему я нахожусь в таком взвинченном состоянии, то мне придется выдумывать какие-то отговорки, а у меня уже просто не было сил. Поэтому я прошла в библиотеку и села почитать. Чтение меня немного успокоило, и после этого я отправилась спать.

– А что, у вас в доме негде уединиться? – внезапно озадачилась я.

– В каком смысле? – удивилась моя собеседница.

– Зачем Самохвалову было звать вас в ротонду поздним вечером? Не проще ли назначить встречу в той же библиотеке или где-то еще?

– Ну, даже не знаю… – задумчиво проговорила Маргарита. – Может, он не хотел, чтобы нас видели вместе? А в доме все-таки полно народу, кто-то что-то да заметит… Не знаю, Татьяна Ивановна, – пожала она плечами.

– Ну ладно, – вздохнула я. – Но получается, что Самохвалов все-таки надеялся, что вы придете к нему на свидание. Ведь он был в ротонде, и там его застрелили. Может быть, был еще один объект, я имею в виду женщину, которой Самохвалов тоже назначил свидание? После того, как получил отказ от вас? И что в ротонде он ждал другую женщину?

Маргарита отвела взгляд в сторону.

– Ну… возможно. Возможно, все обстояло так, как вы и говорите, Татьяна Александровна, но я не понимаю…

– Чего именно вы не понимаете?

– Ну, какое это имеет значение? Ну, назначил свидание Самохвалов кому-то еще, ну, а дальше что?

– Так это напрямую связано с тем, кто застрелил Самохвалова. Да вы и сами это понимаете, я уверена. Понимаете, но делаете вид, что не вполне понимаете, и негодуете.

– Я негодую?! – воскликнула Маргарита. – Да, я негодую, но только потому, что его приставания мне просто опротивели! Я ведь уже сказала, что Самохвалов был непроходимым бабником! И все это на глазах у своей собственной жены! Мне даже стало ее жалко. Бедная женщина!

– И все же, Маргарита, – я испытующе посмотрела на женщину, – у вас так и не появилось никакого предположения насчет того, кому еще, кроме вас, мог назначить свидание Самохвалов?

– Я думаю, это была Елизавета, – нехотя проговорила женщина.

– Елизавета – это жена художника Матвея Акулиничева? – уточнила я.

– Ну, да, она самая, – подтвердила Маргарита с гримасой отвращения.

– Она произвела на вас неприятное впечатление? – поинтересовалась я.

– Да уж, что там может быть приятного, – призналась женщина. – Нет, я даже не ее внешность имею в виду.

– А что?

– Да то, что эта самая Елизавета вела себя, как и Самохвалов, – крутила с ним шашни на глазах у своего мужа! Странная они вообще пара! Друг друга стоят!

– Вот как? Подождите, давайте по порядку. Значит, насколько я поняла, Елизавета ответила на ухаживания Самохвалова, когда он переключился на нее. Так?

– Да, именно так. Она сама с ним заигрывала, позволяла себя, извините за грубое выражение, лапать!

– Так-так. А ее муж, художник Матвей? Он что же, спокойно на все это смотрел?

– Представьте себе, да! Может быть, договор у них такой был. Что каждый живет своей жизнью и другому не мешает. Не знаю. Только и Матвей не уступал своей женушке по части адюльтера.

– Дайте угадаю. Он ухаживал… за вашей поварихой. Или горничной. Я права?

– Он ухаживал за гувернанткой Анфисы, – мрачно сообщила Маргарита.

– Получается, Матвей знал о том, что Самохвалов оказывает знаки внимания Елизавете, и ничем не выказывал своего неудовольствия?

– Да, так.

– А могло быть такое, что Матвей сдерживал себя внешне до поры до времени, но потом решил, что его честь запятнана, и он решил смыть позор кровью своего соперника? То есть именно он и застрелил Самохвалова?

– Ну, нет, – решительно отмела мое предположение Маргарита. – Я же говорю, что у них странные для супругов отношения.

«Да, действительно, зачем Матвею убивать Самохвалова и при этом подставлять Черемысленникова? – подумала я. – Если только существует очень веская причина так поступить».

– Так что, Татьяна Александровна? – прервала мои размышления Маргарита. – Возьметесь за расследование? Пожалуйста, я вас очень прошу! Вся надежда только на вас! Если вы не поможете, то не поможет никто! – патетично воскликнула Маргарита. – Вот аванс, – она вынула из сумочки деньги, не дожидаясь моего ответа.

– Хорошо, – сказала я. – Но сначала мы с вами подпишем договор.

После соблюдения всех формальностей Маргарита ушла, а я оправилась на кухню. Я сварила свою любимую арабику и отправилась в гостиную. Не спеша, смакуя каждый глоток, я выпила кофе, напиток, который я предпочитаю всем другим, а потом вышла на балкон и выкурила сигаретку. Теперь надо по традиции посоветоваться со своими магическими «костями» – додекаэдрами. Это уже стало своеобразным ритуалом перед каждым расследованием, за которое я берусь. На этот раз «кости» выдали мне комбинацию, которая означала, что восторжествует справедливость. Ну, по-другому и быть не может. С этой оптимистичной мыслью я стала собираться к Володьке Кирьянову, надеясь получить более полную информацию по делу бизнесмена Владислава Черемысленникова. Однако Киря на месте не сидит, его часто вызывают по служебным делам. И поэтому, чтобы не терять зря времени, я сняла трубку и набрала полковника, чтобы убедиться в том, что Кирьянов находится у себя в кабинете.

– Алло, Володя? – спросила я.

– Володя, – ответил мне мужской голос, однако это был не голос Кирьянова.

– Владимир Сергеевич Кирьянов? – вновь спросила я.

– Владимир Борисович Татушкин, – ответил тезка Кирьянова.

– Простите, а Кирьянова вы можете пригласить? – попросила я.

– Владимир Сергеевич временно отсутствует, – ответил Татушкин. – Он сейчас находится на совещании.

Ладно, значит, у меня есть время привести себя в порядок.

Я надела легкую светлую водолазку и джинсы. Потом причесалась и, скрутив волосы на затылке, закрепила их заколкой со стразами. Перекинув через руку куртку, я взяла сумку и спустилась во двор. Там завела свою машину и поехала в городское отделение полиции.

Когда я вошла в знакомый кабинет, то Кирьянова там еще не было. Видимо, все еще находился на совещании. За соседним столом сидел молодой блондинистый парень лет двадцати с небольшим. Напротив него – две тетки неопределенно-среднего возраста. Меня поразил их неухоженный внешний вид: тусклые, жидкие волосы, к тому же еще и торчавшие в разные стороны, какие-то блеклые лица с нездоровым цветом без намека на макияж. Да и прикид теток вызывал, мягко говоря, недоумение. На одной из них была надета необъятных размеров вязаная вытянутая кофта поверх криво сидящей юбки. Вторая особа нарядилась в цветастое платье с принтами подсолнухов. Где можно было ухитриться раздобыть такой «эксклюзив», оставалось только гадать. Тетки, перебивая друг друга, просто наседали на бедного блондина, не давая ему вставить ни слова.

– Молодой человек! – кричала та, что в платье. – Когда же вы, наконец, поймаете этого мерзкого живодера, который издевался и лишил жизни нашего любимца, любимца всего подъезда?!

– Простите, вы о ком говорите? – спросил блондин.

– И он еще спрашивает?! – всплеснула руками тетка в кофте. – Ты слышишь, Варвара? Перед вами, молодой человек, лежит заявление, подписанное группой зоозащитников. Мы настоятельно требуем покончить с беспределом в отношении беззащитных бездомных животных, над которыми изощренно издеваются подонки и мрази!

Я вспомнила недавние события, происходившие со мной в логове маньяка, который натравил на меня свою псарню, и поежилась. Опять собаки! Бр-р… Они просто преследуют меня!

– Вы обязаны привлекать к уголовной ответственности убийц животных! – поддержала подругу Варвара.

– Да, да, именно так! – поддакнула первая зоозащитница.

– Ой, вы только посмотрите на них! – раздался насмешливый голос.

Я обернулась и увидела пожилую женщину, по виду пенсионерку. Но в отличие от зоозащитниц, она выглядела очень опрятно и даже элегантно: сиреневый костюм, вокруг шеи кокетливо повязан шарфик в тон.

– Вы развели бродячих блохастых шавок и еще чего-то требуете! – сказала женщина зоозащитницам.

– Вот!! – закричала Варвара. – Вот кто живодер! Вот вы, Аделаида Степановна, и выдали себя! Молодой человек, берите ее и вяжите, или как там у вас называется! Она, она убила нашего Гошеньку, живодерка!!

– Ты бы причесалась для начала, Варвара-краса, лохматая коса, – с презрением ответила Аделаида Степановна, – какие же вы, зоозащитники, деловые! Затащили огромную, заразную псину в подъезд, бросили ей рваное ватное одеяло около чужой двери – и все! Жильцы должны терпеть вонь, вой, блох, глистов! Вы вот возьмите собаченьку к себе в квартиру! Или слабо? Что смотришь зверем, Василиса? – обратилась пенсионерка ко второй зоозащитнице, которая была в кофте и юбке. – Прям как твои псины. Ну, правильно говорят: с кем поведешься, от того и наберешься. Что, не нравится? Вы, Владимир Борисович, не обращайте на этих зоошиз внимание.

– Гори в аду, живодерка! – отмахнулись тетки от Аделаиды Степановны. – Имейте в виду, молодой человек, мы это так не оставим, мы будем жаловаться в очень серьезные инстанции! Мы дойдем до Генпрокуратуры! – пригрозили они и вышли из кабинета, хлопнув дверью.

– Владимир Борисович, я пришла забрать постановление, ну, помните, мы созванивались еще на неделе? – обратилась к участковому пенсионерка.

– Да, да, конечно. У меня все готово, только отнесу на подпись, – Татушкин взял со стола бумаги.

Он прошел через комнату и в дверях столкнулся с Кирьяновым.

– Ну, Владимир Сергеевич, эти собачницы, это что-то с чем-то! – с чувством произнес он.

– Так привыкай, стажер! Где еще наберешься такого опыта! И где еще пообщаешься с зоозащитниками?

Тут Володька увидел меня.

– Танюх, привет! Ты чего это ни свет ни заря?

– Киря, ты что, не рад мне?

– Да рад, конечно же, рад, как ты могла такое подумать. Только… ведь вчера с тобой расстались. Ты еще говорила, что как минимум неделю будешь приходить в себя после такого.

– Ну, кто же знал, что председатель совета директоров банка «Оникс» Александр Самохвалов будет убит в загородном доме предпринимателя Владислава Черемысленникова, и в его убийстве обвинят именно хозяина дома.

– Ага, – глубокомысленно произнес Володька, – значит, ты уже впряглась.

– Точнее сказать, пришлось впрячься. Ты ведь знаешь, как с расследованиями. Сейчас густо, а потом и пусто. И сколько придется ждать, тоже неизвестно. Да и потом, мне же самой интересно узнать, кто на самом деле является убийцей банкира.

– А ты что же, не веришь официальному следствию? – Володька удивленно поднял брови.

– Это ты о подброшенном пистолете и портсигаре? Ну, знаешь, на такие, с позволения сказать, улики даже начинающий следователь не поведется. Портсигаром Черемысленников не пользовался уже очень давно. Да и вообще, кто сейчас им пользуется? Громоздкая вещь, гораздо проще носить пачку. Жена предпринимателя сказала, что Владислав с месяц как бросил курить, так что ему даже и пачка без надобности. Портсигар – это память отца Черемысленникова. По поводу пистолета. Зачем надо было демонстративно бросать его рядом с телом? К тому же пистолет принадлежал отцу Черемысленникова.

– Это опять же со слов жены предпринимателя, – заметил Кирьянов.

– Ну а что здесь не так? Она же не алиби его подтверждает. Эти два факта можно проверить, допросив других людей. Тех, кто знает бизнесмена.

– Только не говори, что Самохвалова убил владелец пистолета, то есть отец Черемысленникова. Воскрес, убил, бросил пистолет и снова к себе.

– Да ну тебя, Володька! – разозлилась я. – И вообще, это все частности. Ответь мне, Володя, на более глобальный вопрос: зачем генеральному директору «Атланта» убивать кого бы то ни было в собственном доме, на собственной вечеринке? Да еще и оставлять улики, четко указывающие на него?

Друг презрительно фыркнул, и я спросила заботливо:

– Какая муха тебя укусила?

– Да уже на ковер вызывали в связи с этим убийством, – вздохнул Кирьянов. – Говорят, что топчемся на месте.

– Понятно.

– Нет, Тань, тебе еще не все понятно. Как тебе нравится то, что убитый Самохвалов был мертв еще до того, как в него выстрелили?

– Ты серьезно?! – вскричала я.

– Нет, я шутки шучу, – теперь Володька разозлился. – Он скончался от сердечного приступа, а уже потом получил пулю. В его крови эксперты обнаружили сильнодействующее вещество, которое понижает давление.

– Но ведь это… двойное убийство получается. Кому-то банкир перешел дорогу, причем настолько перешел, что от него решили избавиться наверняка.

– То есть ты уже отвергаешь версию, что его убили, чтобы подставить Черемысленникова?

– Нет, почему же, – возразила я. – Подстава слишком явная, чтобы ее игнорировать. Просто появился еще один фигурант… Слушай, дай протокол допроса, – попросила я.

– Да пожалуйста.

Я начала листать дело. Оказывается, кроме пистолета, который принадлежал Черемысленникову и из которого был застрелен Самохвалов, следствие также обнаружило послание оскорбительного содержания. Оно находилось в кармане джинсов убитого. Криминалисты установили, что почерк на найденном листке принадлежит подозреваемому в убийстве, то есть Черемысленникову. На листке было написано: «Если человек идиот, то это надолго». Очевидно, следствие сочло оскорблением слово «идиот». Черемысленников никак не объясняет этот факт, точнее сказать, говорит, что не может припомнить, кого именно он оскорблял. Я вспомнила, что эта фраза звучала в «Бриллиантовой руке». Может быть, бизнесмен просто собирал известные цитаты и записывал их? А кто-то отыскал безадресное послание и сунул его в карман убитому…

«Интересно, но ведь оскорбление – это еще ни о чем не говорит, – подумала я. – Мало ли кто кого оскорбляет. Не всегда это приводит к убийству. Еще неизвестно, каким образом этот листок попал в карман к убитому. Можно предположить, что его подложили, чтобы сфабриковать улики. Точно так же, как и портсигар, найденный на месте убийства. Действительно, можно согласиться с Маргаритой, которая говорит, что он ее мужу был без надобности. Однако преступник мог об этом и не знать. То есть он не слишком тесно контачил с подозреваемым в последнее время, так, что ли?»

А вот и еще одна улика – отпечаток подошвы ботинок, которые принадлежат Черемысленникову. Около места убийства почва была суглинистая, имеющая коричневый оттенок. Точно такой же образец почвы был обнаружен на обуви Владислава Черемысленникова. Однако тот настаивает на том, что обнаруженные ботинки он давно не надевал. Они находились в кладовке и были предназначены для утилизации. Но потом каким-то образом попали в гардеробную, на полку для обуви. Черемысленников пояснил, что в гардеробной находится только та обувь, которой он непосредственно пользуется. Кто снова перенес приготовленную пару ботинок на выброс к часто используемой обуви, подозреваемый не знает. Предприниматель сказал, что доступ к гардеробной имеет горничная, которая производит уборку. Больше никто из персонала в личных апартаментах хозяев не появляется. Соответственно, ни шофер, ни повариха, а также гувернантка младшей дочери положить старые ботинки не могли. Гости, которые бывают в коттедже, на хозяйскую часть тоже не заходят. Черемысленников высказал мысль, что ботинки перенес в гардеробную настоящий убийца Самохвалова. Он же положил ему в карман записку и бросил рядом с телом пистолет, который похитил из сейфа.