С тобой? Никогда!

Каждый день мы делаем выбор. Сказанное слово или холодное молчание. Движение навстречу или нежелание обернуться, когда уходишь. Правда или ложь, чувства или разум. Часто от этого выбора зависит наша дальнейшая судьба. Всего один короткий миг, когда ты решаешь, как поступить, – именно от него зависит, каким будет твое завтра. Не ошибись. Всегда будь собой и слушай свое сердце!

У каждого должен быть второй шанс. Вот третий – нет. А второй – обязательно. Особенно если есть за что бороться и что сохранять. И если прощать, то только по-настоящему: больше не вспоминать обид, начать с чистого листа. Выдохнуть всю боль и вдохнуть новую счастливую жизнь.

Общественное мнение – это мнение тех, кого не спрашивают.

Ты – это я, а я – это ты. И быть с тобой – это как быть наедине с самим собой.

Ошибиться может каждый. Главное – вовремя заглянуть в сердце – оно даст правильный ответ.

Так, значит, – сдула я упавшую на лицо прядь, – ты не можешь попасть домой? – Точняк! – сообщил он, запросто падая на свободный стул. – Решил сходить к соседям сверху погладить лошадь, которая так звонко стучит копытами по паркету, но не учел, что моя дверь захлопнется от сквозняка.

каждого должен быть второй шанс. Вот третий – нет. А второй – обязательно. Особенно если есть за что бороться и что сохранять. И если прощать, то только по-настоящему: больше не вспоминать обид, начать с чистого листа. Выдохнуть всю боль и вдохнуть новую счастливую жизнь. Мы потеряли слишком много времени, и нам требовалось его срочно наверстать. – Молчи! – повторила я и поцеловала

. – Да. Для нас, для пожилых людей, это, знаешь ли, икона. – улыбнулся он. Чтобы не смотреть на него, я схватила миску и еще раз все перемешала ложкой. – Дарья, – серьезным голосом вдруг позвал парень. – Да, слушаю вас, Ярослав. – Я посмотрела на него. – Ну что? Будем жарить или уже нет? Я рассмеялась. – Конечно. – Я могу хозяйничать на этой кухне? – Да. – Тогда готовим плацдарм для блинов. – Хорошо.

случайное прикосновение всегда можно оправдать попыткой удержать равновесие в приступе смеха.

на его щеке отпечаталась складка от одежды. – Разве я не говорил тебе? – Он наморщил лоб. – Этот сосунок Гаевский