Виктор стоял в очереди к дверям «Почты России» и переминался с ноги на ногу. Охотничьи брюки и армейские берцы с меховым подкладом отлично сдерживали холод, но Виктор знал, что и у них есть свой предел температурной прочности. С неба хлопьями падал снег, а цифры на термометре у здания администрации уже несколько дней стабильно не поднимались выше минус двадцати пяти. Суровая зима в, затерянном на карте, сибирском городишке.
Холод уже просочился сквозь кожу берцовых ботинок и пальцы на ногах Виктора неприятно покалывало. Он тяжело вздохнул, выпустив изо рта струю белого пара. Ему всего-то нужно было снять немного денег с зарплатной карты. Время близилось к семи часам вечера, ближайшее отделение «Сбербанка» уже закрылось, до «Магнита» с его банкоматами топать было чересчур далеко (и холодно), так что «Почта» оказалась единственным вариантом. И то – из-за чертовой пандемии коронавируса туда пускали по три человека за раз, а в предновогодние дни, казалось, потребность снять денег возникла у большинства жителей района и к банкомату вечно выстраивалась длиннющая очередь.
В руках Виктор держал сумку с продуктами, купленными 10 минут назад в магазине неподалеку: три банки тушенки, две каши быстрого приготовления, бутылка водки, нарезной батон и банка кетчупа. Сверху из сумки торчала палка сырокопченой колбасы в вакуумной упаковке.
– К Новому году что ли уже закупаетесь, Виктор Павлович? – откуда-то справа послышался женский голос.
Виктор обернулся.
Перед ним стояла невысокая круглолицая женщина в дутом синтепоновом пуховике и валенках. Вокруг головы у нее была обернута шаль, делая ее очень похожей на бабушку. Виктор узнал ее: Мария Степановна Говорун. Но все почему-то называли ее просто Машка. Вот уже лет 15 Машка работала на проходной местного завода ЖБИ. И там же подрабатывала сторожем ночь через три.
Виктор пожал плечами:
– Да вот… Потихонечку готовимся. Вдруг гости нагрянут. У вас как?
– С моим-то здоровьем, Виктор Павлович… Жива, и на том спасибо! Как поживают ваши собачки?
– Пристраиваю помаленьку. Вы лучше расскажите про Сашку, – Виктор без труда вспомнил имя ее сына. – Давненько не видел его в школе.
– Так он заболел у нас. Мы уж испугались, вначале. Думали коронавирус. Оказалось – нет, просто ангина. Он как на той неделе выздоровел, два дня только успел в школу сходить – и каникулы. Так что, даст бог, Виктор Павлович, увидитесь уже в новом году и в следующей четверти. Но я передам, что вы о нем спрашивали.
– Обязательно передайте, – согласился Виктор и, оглядевшись по сторонам, заметил: – Очередь сегодня что-то неважно движется. Я, наверное, в другой раз, – он сделал жест рукой, приглашая Машку встать на его место.
Та с радостью приняла его предложение.
– Спасибо вам. А мне в другой раз нельзя. Я маленько еще померзну.
– Дело ваше, Мария Степановна.
– Кстати говоря, хорошо вы смастерили тогда ту табуретку. Сашка ею очень гордится. Она все лето на даче у нас простояла. А как осень пришла, так он ее домой притащил, в комнату к себе поставил.
– Моей заслуги тут нет. Он сам, своими руками все сделал, – ответил Виктор и, перекинув сумку в другую руку, принялся отходить в сторону.
– Спасибо большое, Виктор Павлович. Вы уж смотрите за моим хулиганом. И спуску ему не давайте.
– Постараюсь, Мария Степановна. С Наступающим!
– И вас!
Пройдя пару десятков метров, Виктор остановился, чиркнул зажигалкой и закурил. На мгновение он обернулся и не смог сдержать улыбки: болтливая Машка уже выхватила из очереди какую-то тетку и, активно жестикулируя, что-то ей оживленно рассказывала. Виктор сплюнул на снег и, выдохнув первую порцию дыма, зашагал в сторону своего дома.