Амирана

Пролог

В холле раздался грохот и в гостиную ввалился лорд Сильверстоун – закопченный, помятый и перемазанный кое-где рубиновой кровью:

– Тео, – прохрипел он, – срочно за мной, грифоны!

Бронзовый дракон вскочил, отшвыривая кресло:

– Где? Куда?

– Алайн? – лаконично спрашивал серебряный, пока Теодорус вынимал свой кофр с броней и оружием.

– У Амираны.

– Ясно, не будем мальчика отвлекать, горящий огнем саламандры клуб не самое приятное зрелище!

Два воина вбежали в телепорт и растворились в сиянии перехода.

* * *

Амирана влетела в комнату для занятий магией и не оглядываясь по сторонам бросилась к столу. Танцующие в огне саламандры подали ей великолепную идею! Схватив лист бумаги, девушка упала на стул и принялась чертить не слишком ровные линии, дополняя их значками и комментариями. Работала около получаса, потом откинулась на спинку стула и посмотрела в закопченный потолок: кажется, удалось!

Вдруг над нею нависло что-то темное, Амирана взвизгнула и выпустила огненный шар, разорвав его на огненные капли.

– Тише мисс! – лорд Риффлейм без улыбки смотрел на девушку, – я вижу, индивидуальные занятия подвигли вас на какие-то выводы, поделитесь?

Саламандра откровенно поморщилась, но ответила:

– Это пока только идея. Усиление энергии огня с помощью рунического знака выполненного из проволоки металлов различной теплопроводности. Разница потенциалов дает необходимое усиление…

– Интересно, – огненному удалось сохранить спокойное лицо, хотя внутри все дрожало и прыгало, – попробуйте выполнить миниатюрную действующую модель.

Амирана скрутила растрепанные волосы в жгут, уложила на макушке кольцом и закрепила карандашом вместо шпильки, потом закатала воздушные рукава «ночной одежды» и поморщилась, конечно это одеяние не годилось для работы. К счастью кожаный фартук, нарукавники и перчатки всегда лежали на ее рабочем стуле.

Надев защиту, девушка зажгла магический огонек прямо над столом и принялась выбирать необходимые материалы. Медь, огненный амулет, круглогубцы, изолирующая огнеупорная подставка…

Около часа девушка увлеченно гнула проволоку, крепила амулет, выверяя линии напряжения и наконец с довольным вздохом потерла усталое лицо:

– Готово, лорд Риффлейм, взгляните!

Дракон доселе тихо работающий с планшетом за своим столом встал и подошел ближе. Оценил взглядом ажурную вязь меди, янтарную сердцевину и несколько янтарных бусинок-усилителей. Провел над амулетом рукой, чтобы считать мощность и заряд… Потом охрипшим в раз голосом предложил:

– Мисс Ассуар, я предлагаю вам покровительство и силу своего дома. Если захотите, сможете выбирать себе в мужья любого огненного дракона.

Саламандра недоуменно хлопнула ресницами:

– Простите, лорд?

Огненный тяжело потер бровь и отошел к окну, за которым уже занимался рассвет:

– Вы уникальны, леди. Ваш талант, ваша кровь, все это безрассудно и жестоко подвергать риску зачатия от дракона! – Риффлейм сорвался: – вы понимаете, что можете погибнуть? Как мы не стараемся предотвратить травмы, но не каждый дракон может сдержать свои инстинкты, иногда девушки гибнут!

Амирана все еще пребывала в недоумении, лорд же все больше распалялся тяжелым гневом:

– Взгляните, вы за час сделали то, над чем бились много лет наши специалисты! Вы уникальный талант, вы очаровательная девушка, я готов от имени своего клана предоставить вам все блага, какие вы пожелаете!

– А что вы хотите взамен? – саламандра успела чуть-чуть собраться с мыслями и теперь выясняла, насколько далеко все зашло.

– Вас, – пожал плечами дракон, – ваши работы, ваши мысли, ваших детей в нашем клане.

– Но ведь ночь с драконом может меня убить? – напомнила девушка.

– Да рожайте от кого хотите! – отмахнулся Риффлейм, – главное, что ваши дети будут обладать вашим огненным даром…

– И будут принадлежать вашему клану, – негромко сказала Амирана. Потом выпрямилась на стуле: – Благодарю вас, лорд, но я не могу принять ваше предложение.

– Но почему? Неужели этот серебряный пройдоха предложил вам больше? – алый кипел, не замечая, что вокруг сгустилось облако темной сажи, а одежда начала потрескивать.

– Простите, лорд Риффлейм, но я не хочу это обсуждать, – девушка встала и методично принялась приводить рабочее место в порядок.

Дракон собрался продолжить их беседу, но его планшет как-то сдавленно пискнул и разразился тревожной трелью. Бросив один взгляд на сообщение, дракон моментально направился к выходу, бросив на прощание:

– И все же подумайте, мисс!

Саламандра аккуратно убрала инструменты, защиту и результат работы, сделала запись в журнале экспериментов и медленно вышла в коридор. После напряженной работы в маленьком закрытом помещении, коридор встретил девушку неприятным сквознячком. Посмотрев на тонкое «ночное одеяние» Амирана заколебалась, но усталость взяла свое – она поднялась в комнатку, бросила юбку и тунику в стирку и, быстро приняв душ, упала на узкую твердую кровать. Вечер был весьма насыщенным.

* * *

Лорд Сильверстоун и Тео выпали из портала прямо посреди свалки. Хекнув старик свалился на грифона в истинном обличье и перекатившись умудрился поранить шипами брони толстую шкуру львиного зада. Тео повезло меньше – он упал на землю, под ноги сражающимся. Получив пару чувствительных ударов когтистыми птичьими лапами, он наконец активировал защиту, превратившись в колючий шар, подобный тому, что он подарил Амиране. Шар легко покатился по полю сшибая тех, кто сохранил человеческое обличье, и наконец замер возле крупного дракона в броне стального оттенка.

– Привет, Гранит, – свернув защиту, выпрямился Тео, – что происходит?

– Эти дети шакала и дохлой канарейки, – ровным спокойным голосом ответил мужчина, – решили, что могут себе позволить напасть на детишек, которые прибыли сюда на экскурсию в день великой битвы.

– Вот как, – Тео ощерил зубы, в последнее время тема детей была для него крайне волнительна, – дети целы?

– Воспитатель успел объявить тревогу и накрыть их куполом, – каменный дракон небрежным кивком указал на саркофаг из плотных гематитовых пластин. Черный камень лоснился и искрил от попадающих в него время от времени молний.

– Отлично! – маг жизни вспомнил, что его друг сейчас целуется с саламандрой, а может и не только целуется, может он уже успел увидеть, какими удивленными становятся ее глаза, когда в ее теле распускается цветок страсти… Хищная улыбка обычно мирного бронзового могла напугать кого угодно, благо что свидетелем был только Гранит.

– Разомнемся, – предложил Тео, постукивая кулаком в латной перчатке по ладони.

– Почему нет? – так же сдержанно спросил боевой дракон, заставляя свою броню перейти в боевой режим.

С громким криком молодые драконы кинулись в общую свалку, расталкивая грифонов бронированными кулаками. Они не собирались менять ипостась, им хотелось выплеснуть эмоции в этой битве. А еще оба прекрасно слышали сигнал, означающий «до первой крови». Убедившись, что драконята не пострадали, старшие драконы кланов, успевшие прибыть на поле дали «добро» на хорошую потасовку. Грифонам пора было преподать урок.

Большая часть этих полуптиц-полульвоы мирно проживала в приграничных землях, занимаясь разведением стад и взращиванием садов. Но в стаях до сих пор существовали те, кто был недоволен завершением Великой битвы за Гнездо. Тогда погибло столько драконов и грифонов, что речь шла о выживании двух рас. Уцелевшие правители разделили священное Гнездо и принялись всеми силами поощрять рождаемость. Тогда у драконов появились клубы, а у грифонов большие семьи с несколькими мужчинами. Ведь после битвы за Гнездо мальчиков рождалось втрое больше, чем девочек.

По внутренним каналам драконьей брони прошло сообщение, что напали на школьников как раз грифоны- отщепенцы, успевшие достать свое собственное правительство. Это была негласная команда побить нападающих как можно серьезнее. Тем более на месте священной битвы, выжженном и вытоптанном настолько, что и через восемьсот лет на этом поле ничего не росло. Здесь можно было не сдерживать свои силы и ощутить вкус великой битвы на своих губах.

Драконы с увлечением лупили грифонов, и вот эта увлеченность их едва не погубила. Они оказались слишком близко к эпицентру, не сразу услышали приказ «отступать». Когда грифоны резко подались назад, разрывая потасовки, Тео оказался ближе всех к огромному черному шару, набухавшему какой-то невероятной злобой.

Вколоченные в кадетском корпусе навыки сработали на уровне рефлексов – упасть, ногами к эпицентру и прикрыть голову руками. Удар. Такой мощный, что заложило уши и помутило сознание. Волна, сдирающая броню, как осенние листья. Жар, от которого потрескивают волосы на голове, и кожа болит даже под армейским комбинезоном.

Потом тишина. Звенящая тишина, во время которой слышишь стук собственного сердца. А потом шум. Резкий, мучительно громкий. Топот сапог, тяжелое дыхание, жесткие руки, больно до слез шарящие по телу.

– Тео, Тео! – дракон не сразу сообразил, что его зовут.

Зрение возвращалось медленно и неохотно. Лорд Сильверстоун дрожащими руками хлопал Теодоруса по лицу, умоляя закрыть глаза.

– Разве они не закрыты? – подумал бронзовый и вдруг увидел пронзительно-белое небо, по которому вместо снега порхали хлопья черной сажи.

Дракон моргнул, пытаясь очистить зрение и, услышал вздох облегчения от старика:

– Живой! Носилки!

* * *

Едва Амирана убежала, Алайнарус понял, что оставаться в комнате одному, просто не выносимо. Он быстро оделся и вернулся в съемный дом. Теодоруса нигде не было. Чувство беспокойство охватило дракона, и тут пискнул его магофон. Прочитав сообщение, Алайн моментально натянул свою боевую броню и дернул «аварийный» амулет переноса.

Защита сработала идеально – он избежал столкновения с другими драконами и грифонами, но прибыл с опозданием. Санитары уже суетились на поле, залитом алой и золотой кровью. Оплавленный памятник воинам погибшим в битве за Гнездо напоминал растаявшего снеговика. Копоть, осевшая на всем вокруг, превратила многоцветных драконов в комки невнятно-серого цвета. Грифонам досталось еще больше – они были в истинном обличье, пренебрегая защитой. В итоге под ногами валялись перья и куски плоти, щедро орошенные почерневшим золотом.

Алайн моментально повернулся на знакомый голос. Дед руководил погрузкой в маголет крупного дракона в человеческом обличье и без брони. Санитары чертыхались, на пронзительно-желтое пламя, горящее на теле, но поделать ничего не могли. Странный огонь не желал гаснуть, но не оставлял следов на испачканной коже пострадавшего.

Сердце Алайна глухо стукнуло – на носилках лежал Тео! Дракон моментально метнулся к другу, понимая, что утомленные борьбой с непонятным пламенем санитары вот-вот откажутся переносить раненого. Но едва он коснулся носилок, огонь унялся, превратившись в легкое мерцание над самой кожей. Один из драконов-медиков тотчас повернулся к воздушному:

– Что вы сделали, молодой человек?

– Просто носилки взял, помочь хотел… – растеряно ответил Алайн.

– Отлично! Держите его за руку, если сможете, будем грузить!

Алайнарус вцепился в руку друга, и нашел взглядом деда:

– Что случилось? – спросил он помертвевшими губами.

– Безумцы! – горестно махнул рукой старик, забираясь в маголет, – пытались детей захватить, а когда не вышло, подорвали магснаряд огромной мощности. Самих в клочья, наших побило, а Тео ближе всех к центру оказался, видишь, даже броню сорвало!

– Какие прогнозы? – хрипло спросил Алайн, кляня себя.

– Пока ты не появился, его никто руками тронуть не мог, кое-как левитацией ворочали. Видишь огонь? Доктор говорит, он всю магогрязь выжег, и до тела даже осколки не допустил. Понять не можем, что это и откуда взялось, – пожал плечами лорд Сильверстоун.

Пока шел разговор, дракон-доктор обследовал Теодоруса, удивленно присвистывая.

– Взгляните, лорды, – позвал он деда и внука, – я кажется, нашел источник горения.

Медицинский зажим отогнул клапан кармана, уцелевший на комбинезоне. В узкой «норке» из плотной маготкани блестела бронзой зажигалка!

– Подарок Амираны!

Алайн невольно дернул рукой, собираясь схватить безделушку, но доктор отстранил его свободной рукой:

– Подождите, молодой человек! Что за подарок, чей?

– Это зажигалка, артефакт, девушка подарила, – растеряно сказал Алайн, стараясь не выдать тайну саламандры.

– Передайте девушке отдельную благодарность, судя по всему, эта безделушка вашему другу жизнь спасла, – сказал доктор. – Заберете, когда его на стол положим. – И пояснил для вздернувшегося Сильверстоуна: – кое-что все же зашить придется, а этот огонек раненого даже от сажи прикрыл.

Доставив Тео в госпиталь, Алайн получил жалкую кучку его личных вещей и подпер стену возле операционной.

– Не вини себя, – дед встал рядом, – это я запретил тебя звать, думали просто вломим недоптичкам, позабавимся…

– Позабавились, – Алайн глухо стукнул себя кулаком в лоб, – я там с Мирой целуюсь, а вы с Тео воюете!

– Дурак, – беззлобно сказал Сильверстоун, – ты видел, во что памятник превратился? А ведь он в сторонке стоял, Тео к эпицентру ближе был. И что его спасло? Безделушка, девочкой вашей подаренная. А теперь представь, на минутку, – лорд оторвал внука от стены и уставился ему в глаза своими серебряными глазами, – что было бы, коли б я тебя с девочки сдернул? Представил? Да вместо клуба уж давно бы пепелище было! Да что вместо клуба! Весь городок заново отстраивать пришлось бы!

Алайн конечно слышал аргументы, которые приводи л дед, но его мучил стыд. Теперь он даже сомневался, что вновь сможет обнимать Амирану без воспоминаний о Тео лежащем на носилках. Неожиданно дверь операционной распахнулась – пара крепких санитаров выкатила каталку с лежащим без сознания Теодорусом. Следом вышел доктор:

– С вашим другом все в порядке, мы подержи его в легком сне, чтобы организму было проще залечить повреждения. В целом ничего страшного, даже ожогов нет, только сотрясение мозга и рана на голове, скорее всего эти повреждения получены при падении с высоты собственного роста…

– Простите, доктор, – лорд Сильвертоун оттеснил шокированного внука в сторону, – вы хотите сказать, что дракон, с которого взрывом ободрало броню, не пострадал?

– Мелкие царапины, – подтвердил доктор, – мы их обработали, плюс зашили рану на лбу.

– Не может быть! – хором произнесли дед и внук.

– Завтра его можно будет забрать домой и несколько дней лорду Теодорусу потребуется усиленное питание, полагаю его семья с этим справится?

– Безусловно! – хранитель закона вспомнил, что затея мальчишек с клубом в общем то тайная и пообещал лично забрать раненого и доставить в родительский замок.

На том с доктором и распрощались. Сильверстоун собирался вернуться на поле, чтобы проследить за сбором доказательств для совета кланов, и потянул Алайна за собой:

– Идем, Тео будет спать, а мы поработаем.

– Дед, я не смогу! – в голосе молодого дракона слышалось отчаяние.

– Сможешь-сможешь, – серебряный втолкнул внука в маголетку, – к обеду твоего друга разбудят, а ты к нему с оленем примчишься. Только смотри, девочке ничего не говори! – напомнил старик, – ей волноваться нельзя.

– Но вечером она будет ждать Тео! – взволнованно сказал Алайн, не зная, как быть.

– К вечеру он будет в самой нужной для мероприятия форме, – усмехнулся Сильверстоун, – полежать за себя точно сможет!

Лазурный дракон возражать не стал. В его голове крутились совсем другие мысли. Он был готов оставить Амирану одному Теодорусу. Считал, что так будет справедливо, и все усилия деда вывести внука из нехорошей задумчивости успеха не имели.

На поле уже работали специалисты.

Сначала была сделана полноформатная съемка, затем команда экспертов собрала осколки магобомбы и обработала кратер спецсредствами. В этот же момент психологи снимали щит с группы испуганных дракончиков. Оказалось, что гематитовый щит был частично проницаем для световых волн и дети вместе с воспитателями посмотрели «черно-белое кино» о битве драконов с грифонами.

Как только детей увезли в госпиталь, чтобы напоить, накормить и расспросить, вперед вышли трофейщики. Раненых и пленных собрали с поля в первую очередь, а теперь следовало собрать слитки золота и крупные рубины, ошметки брони, перья, поломанные когти, все это представляло немалую ценность и, не должно было засорять поле Великой битвы.

Уже к сбору трофеев появился крайне чем-то недовольный Риффлейм. Он выпал из портала, хмуро обвел взглядом перепаханное взрывом поле и тут же увидел Алайна и Сильверстоуна. Огненный скривился, словно выпил лимонад без сахара, но серебряный его уже заметил и оживленно позвал:

– Риф, иди сюда, полюбуйся, что эти недоптички задумали.

Огненный подошел ближе, стараясь не соприкасаться с воздушным. Лорд Сильверстоун рассматривал металлические осколки, собранные экспертами.

– Что это? – глава огненного клана с брезгливым ужасом смотрел на зазубренные куски железа.

– А, ты ж не помнишь эту гадость, молод еще, – запустил мелкую шпильку серебряный, – эту штуку после Великой битвы запретили. Похоже, где-то старый арсенал вскрыли, или чью-то ухоронку нашли.

– Так что это? – еще раз спросил Риффлейм, старательно сдерживая желание обжечь серебряного дракона чем-то вроде раскаленной лавы.

– Механическая бомба на магозаряде, – пояснил наконец Сильверстоун, озадачено теребя бороду. Дюжину грифонов в куски размололо, памятник вот оплавился, воронку сам видишь, чудом наши среагировали. Кипрей и Гранит в больнице, еще пяток ребят перевязали и накормили на месте. Так вот подумай – почему наших не зацепило?

– Защита сработала? – спросил Риффлейм, слегка поднимая брови. Он сообразил уже, что старик знает ответ, и не хотел поощрять старого интригана.

– И это тоже, но не только, взгляни на клеймо! – один из экспертов как раз выкладывал на тонкой белой ткани пазл из кусочков оболочки.

– Герб огненного клана? – изумленно уточнил Риффлейм.

– Именно! Значит действительно арсенал ломанули. Чего у ваших умельцев было не отнять – про защиту никогда не забывали, да и в жены частенько саламандр брали, а они умели с огнем договариваться, – словно себе под нос пробормотал серебряный. И закончил свое бормотание громкими четкими словами: – Как Хранитель Закона прошу и требую опросить всех членов клана и выяснить местоположение всех законсервированных хранилищ клана! Найдем, откуда они эту железяку вытащили, поймаем всех.

Риффлейму осталось лишь поклониться. Впрочем, он и сам видел, что делать ему здесь нечего, а вот отыскать вскрытый арсенал надо срочно.

* * *

Тео очнулся в больничной палате ближе к полудню. Приятной внешности медсестра-фанора дала ему попить, измерила температуру и давление, потом нажала кнопку вызова врача. Через несколько минут в палату спокойно заглянул доктор:

– Уже очнулись, лорд? Как себя чувствуете? – спросил он, проглядывая бумаги, в которых медсестра сделала отметки.

Затем врач провел полный осмотр больного, аккуратно снял повязки, чтобы обследовать почти зарубцевавшиеся раны и наконец, удовлетворенно объявил:

– Ваше состояние стабильно и очень близко к норме. Я вас выписываю под ответственность лорда Сильверстоуна. Он пообещал, что вы будете лежать, есть много красного мяса, орехов, творога и меда. Через три дня покажетесь, если ощутите в том необходимость.

Теодорусу оставалось только кивнуть.

С помощью пары санитарок-домовушек он сбросил больничную пижаму и ощущая тяжесть в мышцах и гул в голове пошел в душ. Горячая вода не сразу сумела разогреть его. Тело словно окостенело, в волосах было много копоти и мелкого мусора, да еще рана на бедре беспокоила при каждом движении. Разогревшись до яркого цвета кожи Тео завернулся в полотенце и выпал в палату. У окна напряженно стоял Алайн:

– Привет.

– Привет!

– Врач сказал, ты в порядке.

– Мне он тоже так сказал, – Тео отвечал немного ворчливо, натягивая привезенную другом просторную рубаху.

Алайн ощутимо вздрогнул:

– Что-то не так, тебе требуется лечение?

– Нет, – справившись наконец с завязками маг жизни замотал головой, – просто покой и мясо.

– Мы все приготовили, – голос воздушного звучал виновато, – дед сказал, что к семье тебе пока нельзя, но мы можем отправиться в его хижину.

– Пожалуй, так будет лучше, – поразмыслив минуту, решил Тео, – там хоть лес есть и река, а здесь и цветочек редкость.

Алайн запоздало сообразил, что магу жизни стоило принести хотя бы бонсай.

– Прости, не подумал, – снова повинился он.

Тео наконец справился со штанами и с легким головокружением, которое вызвал глубокий наклон головы. Он поднял на друга удивленный взгляд:

– Что с тобой? Ты извиняешься с той минуты, как я сюда зашел.

Алайнарус отвернулся и уставился в окно:

– Пока ты там сражался, – глухо сказал он, – я был с Амираной.

– Так я знаю это, – пожал плечами бронзовый, – дед запретил тебя дергать, чтобы Ами не волновалась.

– Но тебя чуть не убили! – почти закричал Алайн.

– Эй, друг, – Тео сел на разворошенную кровать и прикрыл глаза, борясь с дурнотой, – поверь, если бы я был с нашей девочкой, я бы тоже не хотел, чтобы меня прерывали. Да и смысл? Там хватало драконов, даже Гранита дернули.

– Про Гранита я слышал, – лазурный наконец повернулся лицом к бронзовому и встревожено посмотрел в его мучнистое лицо, – он в соседнем блоке, жить будет.

– И хорошо, – Тео уже справился с минутной слабостью и потянулся, разминаясь, – пойдем в хижину! Мечтаю съесть олений бок с грибами под винным соусом!

Алайн не сразу поверил своим глазам и ушам – друг действительно на него не сердится? Не винит в своих ранах? Отвернувшись, чтобы скрыть невольно выступившие слезы дракон вспомнил о приготовленном свертке:

– Держи, тут твои личные вещи, амулеты, то что уцелело, – он протянул Тео небольшой пакетик, – и зажигалка, врач сказал, только она тебя и спасла.

Теодорус серьезно взял маленькую безделушку, сунул в маленький карман и тщательно застегнул клапан:

– Твоя с тобой? – спросил он строго.

Алайн кивнул и слабо улыбнулся в ответ. Вдвоем драконы вошли в портал и вышли в «хижине», немедля угодив под покровительство миссис Питакер. На столе был и олений бок, и фазаны с брусникой и жареная в сосновых иглах кабанятина, и даже огромный сом, запеченный на гриле в окружении налимов и раков.

Мужчины уселись за стол и достойно приняли кулинарный вызов. После ранения Тео полагалось есть небольшими порциями каждый час, так что они дождались за тарелками ранних зимних сумерек. Когда есть и пить уже не осталось никакой возможности, Алайн деланно небрежно отодвинул бокал и поинтересовался:

– Как ты себя чувствуешь?

– Как объевшийся слон, – усмехнулся Тео и пожаловался: – если б ты знал, как зверски все чешется!

– Заживает, – хмыкнул воздушный.

Во время их службы в пограничье им не раз случалось попадать в переделки, и тогда на неудобства жаловался обычно Алайнарус. Причем жаловался громко и демонстративно. Основной бедой в то время была жара и отсутствие рядом милых женских лиц.

Но вернулся к прежней теме:

– Ты в состоянии пойти сегодня в клуб? Амирана будет ждать.

Бронзовый задумчиво взглянул на друга:

– Ты хочешь, чтобы я пошел, или боишься, что я смогу туда пойти?

– И то и другое, – честно признался воздушный. – Вчера мы … только начали знакомиться друг с другом.

– Я понял, – Тео заглянул в свой бокал, – боюсь, сегодня я слишком скучен и пьян, да еще мечтаю выспаться в постели без трубок и пикающих машин. Сегодня твой вечер, но, – бронзовый поднял палец в лучших традициях лорда Сильверстоуна: – ты расскажешь нашей девочке о битве совсем чуть-чуть, и завтра будет моя ночь безо всяких отговорок!

– Согласен! – Алайн поднял бокал навстречу другу, сделал крохотный глоток, отмечая тост, а затем предложил: – проводить тебя в спальню?

– Я собирался попросить об этом мистера Питакера, но раз ты чувствуешь себя виноватым, не премину прокатиться на твоей тощей шее! – усмехнулся Тео, собираясь вставать.

Друг тотчас помог ему выбраться из кресла, и поддерживая отвел в ближайшую гостевую спальню:

– Мистер Питакер сейчас придет, а потом и дед заглянет, если что-то понадобиться, звони нашей экономке, пробормотал Алайн, готовясь немедля перенестись в клуб.

– Беги уж, справлюсь, – хмыкнул Тео буквально падая в кровать, – поцелуй нашу девочку за меня.

– Сам завтра поцелуешь, – серьезно ответил воздушный, в раз теряя нетерпение и укутывая зябнущего от ускорения метаболизма дракона одеялом.

– Пока-пока! – вяло откликнулся тот, засыпая.

* * *

Утром клубная жизнь вернулась к обычному режиму – завтрак по номерам, занятия спортом, лекции. Амирана в этот день занималась на тренажерах и посещала турецкую баню. Вместо лекций по культуре и искусству читала учебники по огненному волшебству, а после обеда пошла в комнату для занятий магией. Лорда Риффлейма на месте не было, но домовушка передала от него записку, с приказом заниматься самостоятельно.

Саламандра посидела над незаконченным янтарным амулетом, подправила некоторые потоки, но ее мысли постоянно возвращались в комнату для индивидуальных занятий. Алайн был красив. Гибок, грациозен, его глаза загорались каким-то небывалым светом, когда он смотрел на нее, склонялся, чтобы вдохнуть ее аромат или уткнуться носом в ее локоны.

Предавшись воспоминаниям, девушка мяла в руках золотистую проволоку из зимнепраздничного подарка, перебирала бусины из поделочных камней, потом нанизала их на проволоку и погрузилась в творение. Перед ее мысленным взором проплывали голубые глаза дракона, и руки сами выбирали бусинки подходящего цвета.

– А волосы на груди у него темнее, и на затылке тоже, когда он сидел на ковре, подкладывая дрова в огонь, было видно… – следуя за мыслью, саламандра выплела совершенно невероятную фигуру из проволоки и каменных бус.

Потом подняла результат и посмотрела через него на огонь: красиво, абстрактно, а если повернуть так? К изумлению девушки, на фоне серой стены золотистые витки складывались в свернувшегося клубком дракона. Восхищенно погладив зверя по загривку, Амирана повернула шар иначе и с оторопью увидела четкий профиль Алайна среди хаотичных линий! Сглотнув повернула сильнее, и увидела руну огня. При следующем повороте вновь выплыл дракон.

Вот теперь, пожалуй, Амирана и сама поверила в свои способности. До этого момента она могла назвать свои работы «поделками», а теперь в ее руках блестело толстой проволокой произведение искусства, да еще и многофункциональный артефакт.

Полюбовавшись, девушка сообразила, что выносить такую вещь из экранированной комнаты не стоит, но и отдавать лорду Риффлейму кусочек живого огня, перелитого в металл ей не хотелось. Положение спасла коробка с подарком – она была экранирована полосками медной фольги и вполне годилась для маленькой тайны. Уложив шар на мягкую подстилку, девушка накрыла его полосой фольги, а сверху разложила другие амулеты, надеясь, что они скроют мощный фон ее творения.

Простейшие механические часы на стене показывали девять вечера, пришла пора идти в комнату для индивидуальных занятий, сегодня должен прийти Тео.

Пребывая в состоянии нервного ожидания, саламандра поднялась в свою комнату, приняла душ и задумалась что надеть? «Ночной наряд» из корзинки с грязным бельем уже исчез, да и ходить в нем по коридору не совсем удобно. Халат – тоже не вариант. Обычная одежда? Но хочется иметь возможность быстро натянуть ее обратно, что же делать?

В двери негромко постучали. Пришла домовушка с пакетом в руках:

– Мисс, вам пакет от лорда Теодоруса.

– Спасибо, оставьте на кровати, – Амирана немного сконфузилась, от того, что ее застали в одном полотенце возле открытого шкафа.

Горничная положила довольно объемный пакет и удалилась, храня профессионально нейтральное лицо. Не сумев сделать выбор, девушка открыла пакет и замерла в восторге. Роскошное бархатное платье цвета красного апельсина, расшитое на рукавах и воротнике бронзовой нитью и бирюзовыми бусинами. Фасон этого произведения искусства напоминал бурнус – широкий просторный балахон, свободно надевался через голову, но имел вышитую полосу до самого края подола, в которой пряталась потайная застежка. К платью прилагался широкий пояс и мягкие вышитые туфельки без каблуков.

Амирану вновь одолели сомнения: вещь была не просто дорогой, она явно была пошита на заказ для нее! И эта вышивка, и цвет, все просто кричало об этом. В пакете обнаружилась записка:

– Носи с мыслями обо мне.

Удержаться не получилось. Девушка скользнула в платье, с удовольствием ощущая, как приятно прилегает к телу подкладка из мягкого шелка. Пояс, обувь, и зеркало отразило восхитительную восточную принцессу. Пожалуй, этот день стал для нее днем открытий – новые эмоции, новые силы, новая изюминка в привычном академическом стиле.

Вдохновившись обликом, Амирана точно на облаке эмоций прошла по коридору и свернула к нужному крылу. Вот и знакомая дверь. Постучать? Или просто войти? Робко стукнув, саламандра сразу открыла дверь, затем вторую и очутилась в комнате. Свет был более ярким, обстановка менее интимной, а возле окна стоял Алайн и нервно играл бахромой тяжелой занавеси.

– Добрый вечер, – негромко поздоровалась саламандра, ощущая тревогу, витающую в воздухе.

Дракон шагнул к ней, поймал изящную руку своими крепкими мужскими пальцами и поцеловал:

– Спасибо!

– За что? – искренне удивилась девушка.

– Твой подарок спас Тео! – выпалил Алайн, все еще переживая разговор с другом.

Амирана пошатнулась. Сообразив, что сказал что-то не то, мужчина подхватил девушку под руку и проводил до кресел у камина:

– Присядь, не пугайся, с ним все хорошо, – заговорил он успокаивающим тоном, – но сегодня ему нужно много есть и спать, чтобы восстановиться.

– Поэтому он не пришел? – уточнила девушка, а Алайнарус запоздало сообразил, что она могла предположить и другую причину отсутствия бронзового в этой комнате.

– Только поэтому, – заверил он саламандру. – Хочешь теплого грога?

Девушка только кивнула в ответ, очень уж напугало ее заявление о спасении. Дракон вынул приготовленный кувшин и разлил напиток. Выпив по глотку, они вновь уставились друг на друга, не зная, как продолжить разговор. Наконец Амирана решилась:

– Тео попал в аварию? Или на него напали?

– Ни то, ни другое, – Алайн вздохнул и взъерошил короткие пряди на макушке, – мы драконы и лорды, а значит, нас в любой момент могут вызвать прямо в бой.

– В бой? Где-то случилось… – девушка заколебалась, подбирая менее страшное слово, – столкновение?

– Да, грифоны напали на школьников возле памятника Битве за Гнездо, дежурный получил сигнал воспитателя и вызвал всех, до кого сумел дотянуться магопоиском.