Мексиканские страсти

Глава первая

Вечеринка по случаю Светкиного очередного двадцатипятилетия, которое именинница, на памяти своих подруг, отмечала уже третий год подряд, удалась на славу.

И это несмотря даже на то, что любящие подруги новорожденной давно заметили: после двадцати семи лет Светкино физическое развитие вдруг резко остановилось. И некоторое время вообще с места двигаться не желало, а потом вдруг повернуло вспять. И теперь вот ей снова, ко всеобщей радости, исполнилось двадцать пять лет.

Кира с Лесей были в числе приглашенных, без пары, девушек, составляющих, понятное дело, основную часть окружения Светки. И начало вечера было очень даже мирным, камерным и не предвещало никаких приключений. Все шло чинно и благородно. Гости – Светкины подруги и родственники – сидели надушенные, наглаженные, с модными прическами – волосок к волоску (у кого эти волосы еще сохранились).

Угощение было очень вкусное. Светкина бабушка была мастерица готовить. Да еще она привезла из деревни пару банок маринованных грибочков. Залитые маслом, они были украшением стола. Среди них попадались и хорошенькие маленькие боровички с аккуратными крепкими шляпками на плотных ножках. А они в этом году были таким редким деликатесом! Набросились решительно все.

Кира принесла с собой в качестве дополнения к подарку – набор омолаживающей косметики от «Орифлейм» – еще и несколько бутылок настойки красной рябины, приготовленной по собственному рецепту. Он был весьма прост. Настойка пользовалась почти таким же успехом, что и грибы. И Кира охотно поделилась бы им со всеми гостями, если бы ее не перебила Светкина мама.

– Мне вообще кажется, что самое вкусное – это то, что приготовлено из собственных продуктов, выросших у нас в России, – сказала она. – Вот к нам приезжала наша родственница из Канады, живет там уже десять лет, так она утверждает, что наши отечественные продукты куда вкусней тамошних…

– Давай рецепт, Кируша, – поторопили гости Киру, перебив хозяйку.

И Кира дала. Собранной за городом в желательно более или менее экологически чистом месте красной рябиной заполнялась какая-нибудь емкость до самого верху. Лучше всего подходит для этих целей обычная литровая банка.

Затем ягоды хорошенько уминаются деревянной толкушкой до половины и в полученную массу вливается водка таким образом, чтобы емкость снова стала полной. Через три часа ягоды рябины, впитав в себя все сивушные масла и отдав водке свой аромат, тщательно отжимаются и выбрасываются. А полученный напиток может быть употреблен вместе с мутноватым ягодным осадком.

После этой нехитрой процедуры вкус у полученного напитка ничем уже не напоминает водку, а скорее становится похожим на чуть горьковатый натуральный сок. Однако в этом и заключается его коварство. Рябина, впитав в себя всю гадость из водки, не меняет крепости напитка. Как водка была сорока градусов, так и остается, несмотря на весь процесс очистки и ароматизации красной рябиной.

И уже после того как дядя Саша опрокинул в себя вторую приготовленную Кирой поллитровку, стало ясно, что по крайней мере один человек в компании этого коварства настойки явно не учел.

Выяснив, что полюбившийся ему напиток таинственным образом закончился, дядя Саша вытребовал со Светкиной матери (и по совместительству своей сестры) еще одну водочную бутылку. После недолгих пререканий она была извлечена откуда-то из-под недр пышной кровати и торжественно водружена на стол.

После этого застолье покатилось еще веселей. Гости уже плохо понимали, что и кому говорят. Особенно это касалось дяди Саши, который и в трезвом-то уме следить за своими словами не привык, так как всю сознательную жизнь прослужил в армии. Общение там сводилось с начальством – к его кратким «да» и «так точно», а с подчиненными он и вовсе не считал нужным следить за своей речью.

– Тридцать лет – такая отличная дата, Светка! – окончательно забывшись, что присутствует на двадцать пятой годовщине племяшки, искренне восхитился он, опрокинув очередную рюмку.

И хотя фраза адресовалась Светке, но произнес он ее почему-то, доверительно глядя прямо в глаза Андрею – верному и преданному кавалеру своей племянницы. Светка была единственной из девушек, кто имел на этот вечер поклонника. И кажется, она здорово в этом раскаивалась.

Андрей уже трижды только за этот вечер успел сделать ей предложение и трижды получить от Светки вежливый отказ. Но тем не менее он все же не терял надежды захомутать в конце концов Светку. И жался к ней все плотнее. Так что Светка в конце концов оказалась где-то на самом краешке дивана. И выглядела довольно смущенно.

После пьяно-откровенных слов дяди Андрей насторожился. До сих пор он питал некую, хотя и не вполне понятно, на чем основанную, уверенность, что его богине еще не сравнялось и двадцати пяти. Наивность Андрея иногда умиляла, а иногда злила Светкиных подруг. Но пока никто из них не решился открыть Андрею глаза. А вот дядя Саша решился. Света слегка побледнела, но первый удар, нанесенный дядей, все же стойко выдержала. В конце концов, она была его племянницей. И ей было не привыкать.

– Дядя Саша – шутник какой! – хихикнула она, мама тоже сделала вид, что развеселилась, а бабушка ограничилась тем, что шутливо погрозила сыну пальцем.

Гости, как уже говорилось, состоявшие главным образом из родственников и незамужних Светкиных подруг в числе четырех штук, тоже быстро пришли на помощь Светке и разразились дружным хохотом, словно дядя Саша выдал бог весть какую смешную шутку. Дядя Саша изумленно обвел всех глазами. И тем не менее решил продолжить тему возраста.

– Тридцать лет, – повторил он, упорно не замечая щипков, которыми осыпала его собственная жена, – Светланка, надо тебе сказать, не каждый год бывает. Надо тебе загадать желание. А ежели в ночь на день твоего рождения, то и желание обязательно сбудется!

– Ну да, – вяло пробормотала Света, все еще надеясь, хотя и слабо, что дядя угомонится сам.

Но не тут-то было. Оказывается, дядя Саша еще приберегал козырного туза в рукаве. Худшее, что он мог отмочить, было впереди. Внезапно, очень оживившись и хлопнув себя по лбу рукой, он с неподдельной досадой воскликнул:

– Ах, я дурак! Так ведь день рождения-то мы твой задним числом отмечаем. Прошел он уже у тебя. А желание тебе надо было загадывать в ту ночь, когда ты где-то болталась и у себя дома вовсе не ночевала!

Тут даже при всей своей невозмутимости Свете не удалось сохранить обычный цвет лица. Даже под румянами она почувствовала, как побледнела. Сидящий рядом с ней Андрей буквально оледенел. К счастью для всех, Андрей был тугодум. И сейчас он мучительно обдумывал слова дяди Саши. А тот продолжал веселиться, уверяя незамужних подруг Светы, что им бы всем идти работать майорами в милицию. При чем тут майоры, никто из девушек из деликатности не стал уточнять. А дядя Саша, заполнив собой всю квартиру, продолжал хулиганить и развлекать гостей на свой лад.

Сначала он стребовал чудовищно расстроенную Светкину гитару и минут двадцать терзал уши всем гостям, пытаясь настроить инструмент и одновременно самозабвенно ругая племянницу за то, что довела инструмент до такого состояния. Потом, плюнув на гитару, он затянул на один голос «Черного ворона».

И скоро все гости от такого исполнения совсем приуныли и как-то даже затосковали. Все, понятное дело, кроме самого дяди Саши. Тот, напротив, оказался сущим живчиком. На похоронах он бы пользовался большим успехом.

– Не помнит молодежь настоящих народных песен! – заявил он с неподдельной скорбью в голосе. – А ну-ка, бабоньки, – обратился он к матери и сестре. – Споем им «Калину».

Девушки, опрометчиво решившие, что сейчас последует разухабистая «Калинка-малинка», слегка повеселели и уже приготовились подпевать. Но дядя Саша и тут показал свое коварство. И вместо всем известного веселенького мотива, завел какую-то малоизвестную и жутко заунывную песню о несчастной девице – Калине, которой попользовался какой-то казак, потом бросил, и она оказалась в реке.

Желая поднять девицам настроение, он, подбоченясь, заявил:

– А теперь я вам открою тайну об этих майорах милиции. Спешите, девки, потому что через год-два каждая из вас окажется под… полковником.

Девицы дружно потупились, не осмелясь даже хихикнуть. И тут же вскочили со своих мест.

– И куда это, интересно мне знать, вы собрались идти на ночь глядя? – подозрительно уставившись на подруг, неожиданно и грозно поинтересовалась Светкина бабушка.

Подруги замерли. В комнате повисла тяжелая тишина. Часы на стене показывали половину девятого вечера. Минутная стрелка других часов, стоящих возле телевизора, и вовсе еще не перевалила за цифру «три». То есть там время остановилось на четверти девятого.

– Потанцевать пойдем, бабушка, – опрометчиво ляпнула Света.

– Что? – неожиданно дружно взвились со своих стульев бабушка и мама.

– Никуда ты не пойдешь! – заявила бабушка очень грозно. – В такую темень идти! Неизвестно куда!

– Да у тебя и горло с утра болело, – встряла Светина мама. – И потом, ты же пьяная!

– Нет! – уперлась Света. – Не останусь я с вами дома!

– Почему? Девочки, ну чего вам тут не хватает? – искренне удивлялась Светина мама, обращаясь к подругам, затихшим по углам. – Танцуйте дома! Музыку включим. Чай еще есть. И кавалер имеется.

И она указала на замершего где-то между шкафом и пианино Андрея, который наконец осознал слова дяди Саши и теперь все время порывался спросить у Светы, где же она все-таки провела канун своего дня рождения. Плевать уже, сколько ей там на самом деле стукнуло, об этом поговорить можно и потом, но все же где она была?

– Света! – не унималась мама. – Бабушка уже две ночи подряд не спала. Ты хочешь, чтобы она и третью из-за тебя не спала?

– Пусть днем спит! – огрызнулась Света.

– Мы тебя не отпускаем! – стояли насмерть мама с бабушкой.

– Просто цирк какой-то! – наконец, не выдержав, взорвалась Кира.

Вылетев из своего угла и сверкая глазами, она замерла перед Светкиными мамой и бабушкой.

– Вы что, не понимаете? – заорала взбешенная Кира. – Вы что, забыли: Светке тридцать лет! А вы тут детсад развели.

– Ш-ш-ш! – раздалось шипение из того угла, где в данный момент находилась Светка, загнанная туда бабушкой.

– Скоро будет тридцать! – быстро поправилась Кира. – Светка и сама может о себе побеспокоиться!

Мама с бабушкой тут же забыли о дочери и внучке и развернули свои боевые орудия уже против Киры. И тут уж ей пришлось здорово пожалеть, что, дожив до почти зрелого возраста, она так и не научилась держать свой язык за зубами. Однако пока Светины бабушка и мама воспитывали Киру, остальным подругам удалось одеться, обуться и незаметно покинуть квартиру.

Светке тоже в конце концов удалось обнаружить свой спрятанный бабушкой плащик, спрятанные мамой сапоги и даже несколько освежить макияж, пострадавший в результате схватки с родственниками.

После этого, прихватив с собой все еще пребывающего в тягостных раздумьях Андрея и слегка потрепанную Киру, она выскочила с ними на улицу.

– И чтобы вернулась не поздней одиннадцати! Кстати, кто тебя будет провожать? – Это было последнее, что услышали подруги от Светкиной бабушки.

Некоторое время вся компания двигалась в темноте, не разговаривая. Девушки старались отойти за кратчайшее время на максимальное расстояние от дома. А для этого требовалось беречь дыхание. К тому же нельзя было не учитывать вероятной погони. И когда они уже решили, что находятся в безопасности, в ночи раздался душераздирающий крик.

– Света! Куда ты пошла без теплого свитера! Вернись! У тебя же горло!

Оказалось, это Светина мама, не желая сдаваться, высунулась в форточку и махала дочери этим самым свитером, словно флагом.

– Подожди, я сама с тобой пойду! – прокричала она. – Свитерок только возьму. И шарфик, который бабушка тебе в деревне связала. Из собачьей шерсти. Для твоего горла!

Светка вздрогнула. Шарфик ей был в данный момент совсем не нужен. Поэтому она, хлюпая грязью, помчалась напрямик по улице Болотной, как нельзя лучше соответствовавшей своему названию.

– Какой кошмар! – дрожащим голосом произнесла наконец Леся, когда они находились уже вне опасности. – Как подумаю, что и я тоже могла бы жить в одной квартире с мамой… Уф!

Она не договорила, но внезапно почувствовала горячую симпатию к Юсси – финскому мужу ее мамы, который хоть и не хватал звезд с неба, но зато забрал ее маму к себе. И теперь мамочка жила достаточно далеко от Леси и не могла портить жизнь дочери, как бы ей этого ни хотелось.

– Вы как хотите, а лично мне сейчас надо выпить чего-нибудь покрепче чая, – пробормотала Кира. – Что-то меня всю трясет.

Андрей молчал. А Надя с Юлей оживленно обсуждали, куда бы им двинуться дальше. Впрочем, большого выбора район, где жила Света, в смысле вечерних развлечений, не представлял. Кино, пара ночных клубов и одна дискотека. В кино идти никому не хотелось. Ночные клубы оказались полностью забиты, и там буквально яблоку негде было упасть. О том, чтобы втиснуть в себя еще пять девушек и одного задумчивого молодого человека, не было даже и речи. Пришлось топать на дискотеку. К счастью, там был неплохой выбор спиртных напитков, что несколько примирило подруг с жизнью.

– Надо же, какие тут демократичные цены, – изумилась Кира, взяв в руки меню. – Просто удивительно.

Она осмотрелась вокруг. Дизайн на дискотеке был современным. Ясно, что недавно хозяева вбухали приличную сумму в ремонт. Но в чем же был секрет низких цен? Впрочем, ответ пришел довольно быстро. Едва свободные столики начали заполняться, в душу Киры закралось нехорошее предчувствие.

– Тут что, намечается студенческая вечеринка? – шепотом поинтересовалась она у Светы.

– Не знаю, – беззаботно пожала плечами Света, которая была занята в этот момент тем, что усиленно вешала Андрею лапшу на уши, объясняя, что никого, кроме него, у нее нет, а дома она не ночевала исключительно по одной простой причине – находилась с Надей на дискотеке.

Надя, которая на дискотеке последний раз была в школе, изумленно хлопала круглыми глазами, краснела, но молчала.

– Ты же знаешь, как я тебя люблю, – тряся подаренными Андреем золотыми сережками, сладко пела в этот момент Светка. – Очень люблю. И вас всех, – она обвела глазами собравшихся подруг, – вас всех я тоже люблю.

Подруги насторожились. Они все знали, что острый прилив любви ко всему миру и окружающим Светка обычно чувствовала после пятого коктейля и как раз перед тем, как удариться в черную меланхолию, начать рыдать и жалеть свою неудавшуюся жизнь.

– Пошли танцевать! – поспешно предложила Кира, чтобы не дать Светке омрачиться.

За танцами время пролетело незаметно. Когда Кира спохватилась и огляделась по сторонам, оказалось, что часы уже показывают далеко за полночь. Светка плывет в медленном танце, страстно облепив какого-то юношу, а Андрей, почему-то уже с оголенным торсом, прыгает рядом и злобно следит за ними в оба глаза.

За их столиком тоже возникли кое-какие перемены. Надя и Юля куда-то бесследно испарились. Зато рядом с Лесей сидел какой-то парень и усиленно охмурял порядком нализавшуюся девушку.

– Познакомься! – с трудом сфокусировав на подруге взгляд разбегающихся в разные стороны глаз, сказала Леся. – Вадим!

– Эдик, – поправил ее парень.

– Ну да, – подтвердила Леся. – Эдуард.

– Эдмонд, – снова поправил парень.

– Что это за имя такое? – заинтересовалась Кира, подсаживаясь за столик. – Вы не русский?

Но Эдмонд, то есть Эдик, не успел ответить. Вернулась Светка. Сегодня по случаю праздника она оделась в синее с драконами китайское платье. Свои длинные темные в данный момент волосы заколола китайскими шпильками, а макияж сделала под китаянку. Этот стиль ей очень шел. К тому же возле нее вертелись сразу два кавалера – Андрей и студент, которые мерили друг друга ревнивыми взглядами.

Этого оказалось достаточно для того, чтобы Эдик тут же решил тоже приударить за Светкой. Именинница его ухаживания приняла благосклонно. И тогда оба отвергнутых кавалера вцепились в Лесю с Кирой, не желая дать спуску нахалке.

Часам к двум ночи Кире удалось отбиться от студента, сбагрив его какой-то девчонке, и она внезапно почувствовала, что ее уже тянет домой.

– Я вас отвезу! – быстро вызвался Эдик. – У меня машина. Поместимся все.

Сдав Светку с Андреем с рук на руки бдительной маме, которая бродила по темному двору в ожидании возвращения блудной дочери, Кира с Лесей снова сели в машину и поехали уже к себе домой. Дальше в памяти Киры все было как-то смазано. Но потом вдруг оказалось, что они в магазине, покупают мартини, водку, колу и майонез для салата. Почему им почти в три ночи понадобился салат, она так никогда понять и не смогла.

А затем они почему-то оказались все втроем у Киры дома, где под довольное урчание накормленного консервами ее любимого мужчины – кота Фантика – уминали поздний ужин.

Жареная курочка у Киры была приготовлена с вечера. Картофельное пюре тоже. Салат они смастерили из зеленого горошка, огурцов и помидоров с купленным-таки в магазине майонезом. Еще в холодильнике нашлась банка соленых огурцов, домашнее лечо и сыр с колбаской.

Оказалось, что под утро все снова ужасно проголодались. После еды подруг потянуло в сон. И Кира принялась прикидывать, что же дальше делать с гостем. Отправить Эдика домой? Но вроде неудобно. Он выпил вместе с ними мартини вперемешку с водкой, и сесть за руль парень явно не мог. Отправить гулять по улицам, пока не протрезвеет? Вдруг на него нападут? Тоже плохо будет. Так куда же его деть?

В конце концов заботливая Кира решила, что их с Лесей честь не слишком пострадает, если она постелет Эдику в гостиной на кресле, а они с Лесей устроятся на двуспальной тахте в маленькой комнате. Леся уснула первой, едва ее голова коснулась подушки. Кира же долго не могла уснуть.

Ей не давали покоя странные шорохи, доносившиеся из кухни, где остался Эдик. Почему он предпочел остаться там, хотя в гостиной его ждало роскошное ложе? Этот вопрос не давал Кире покоя.

– Что же он там все время шуршит? – вертясь с боку на бок, сетовала она. – Спать невозможно!

И, в очередной раз перевернувшись с одного бока на другой, Кира внезапно подумала: а вдруг этот Эдик грабитель? Ну да! И он просто ждет, когда они с Лесей крепко уснут. Потом зайдет в комнату и…

– О боже!

Киру даже в холодный пот бросило. Как они могли с Лесей быть такими глупыми?! Пригласили ночью к себе домой совершенно незнакомого мужика, про которого ровным счетом ничего не знают!

– Ну мы и дуры! – прошептала Кира. – Вдруг он бандит, специализирующийся именно по таким дурочкам? То-то он о себе так неохотно рассказывал! – окончательно похолодела Кира.

И в самом деле, Эдик на удивление мало говорил о себе, предпочитая слушать беззаботно болтающих девушек. Про него подруги узнали лишь то, что сам он был из семьи военных. Детство его прошло по гарнизонам. А школу он заканчивал в Ульяновске. А потом вроде работал в милиции.

Но кто же это знает, в милиции он там работал или где? К тому же на все вопросы относительно того, что побудило Эдика год назад перебраться из Ульяновска в Питер, парень отвечал либо уклончиво, что у него тут живет тетка, либо ничего не отвечал. Но сейчас Кира поняла, что наличие тетки в Питере вовсе не является ответом на их с Лесей вопрос.

– В конце концов, у меня в Москве тоже тетка живет, – пробормотала Кира себе под нос. – И в Польше. А у Леси есть тетка даже в США. Однако же мы с ней до сих пор тут. И никуда не рвемся.

И, еще немного подумав, Кира решила:

– Наверняка у него была причина, по какой он был вынужден сменить место жительства. А где лучше затеряться, как не в большом городе?

В это время из кухни раздалось какое-то звяканье. И Кира насторожилась еще больше. Красть на кухне было нечего. Но зато… Зато там в специальной подставке стояло пять ножей разных размеров и целых два топорика для рубки мяса.

Сообразив все это, Кира окончательно поняла, что их с Лесей дело дрянь.

Спать она, естественно, не могла и поэтому отправилась на кухню, чтобы лично увидеть, чем там занимается этот Эдик. Она накинула на себя теплый халат и, крадучись, двинулась в сторону кухни. Выглянув через стекло в двери, Кира замерла.

Одетый только в одни синие трусы-боксеры, Эдик стоял у раковины и самозабвенно домывал последнюю тарелку и вилку. Вид моющего ее грязную посуду парня так поразил Киру, что она буквально застыла на месте.

Теперь-то ей стало все ясно! Этот гад, которого они так неосмотрительно пригласили в гости, да еще оставили ночевать, точно задумал против них с Лесей недоброе. И, будучи, как видно, человеком предусмотрительным, для начала решил уничтожить все отпечатки своих пальцев. Иначе для чего ему было мыть чужую посуду в доме, где он больше никогда не появится!

Кира осторожно двинулась назад. Она думала, что шум льющейся воды заглушает ее шаги. Однако стоило ей отойти, как Эдик обернулся. На его лице играла веселая улыбка. Он слышал, как подходила девушка. И его очень позабавила подозрительность, которую она продемонстрировала.

Тем временем Кира вернулась к подруге и принялась ее теребить.

– А! – очнулась наконец Леся, сонно моргая глазами. – Что случилось?

– Случилось! – заверила ее Кира. – Эдик задумал нас пристукнуть и обнести квартиру!

– Да ты что? – ахнула Леся и попыталась оторвать голову от подушки.

Попытка не удалась. Голова была словно чугунная. И мысли в ней ворочались такие же тяжелые.

– Это он сам тебе сказал? – спросила она наконец у Киры.

– Леся! – вспыхнула Кира. – Прошу тебя! Приди в себя! Положение очень серьезное. Мы находимся в квартире наедине с преступником. А на кухне полно холодного оружия.

– Но нас же двое. Вряд ли он справится с нами двумя, – усомнилась Леся.

– Конечно, – подумав, кивнула Кира. – Но спать мы все равно больше не будем.

– Как? – ужаснулась Леся. – Никогда?

– По крайней мере до тех пор, пока Эдик отсюда не уберется! – сказала Кира.

– Послушай, а может быть, нам, наоборот, сделать вид, что мы спим? – предложила Леся. – А когда он на нас набросится, дадим ему отпор, свяжем и передадим в милицию.

Кира подумала. Геройствовать не хотелось. А хотелось вытянуться во весь рост в мягкой чистой постели, закрыть глаза и позволить себе наконец немного расслабиться.

– Вроде бы входная дверь хлопнула! – прислушавшись, произнесла Леся. – Может быть, он ушел?

– В одних трусах? – усомнилась Кира. – На улице-то конец октября. И не жарко совсем.

Но все же она встала и отправилась проверить, куда делся Эдик. На кухне его не было. В гостиной тоже. В ванной и туалете даже свет не горел.

– Похоже, он в самом деле ушел, – растерялась Кира.

Лесе уже удалось оторвать голову от подушки. И даже больше того. Ей удалось всю себя вытащить из постели. И теперь она стояла рядом с Кирой, готовая в любой момент прийти на выручку подруге.

– Табачным дымом пахнет, – потянувшись носом к входной двери, заметила Леся. – Он, наверное, просто покурить вышел. Ты же сама ему сказала, что дома у тебя курить нельзя.

Кира промолчала. На самом деле в ее доме можно было делать что угодно. Но только для ближайших подруг. Остальных она отправляла курить на балкон. А так как дверь на балкон вела через спальню, то Эдик, видимо, не решился их беспокоить. И отправился покурить на лестничную площадку. В трусах. Нет, все же с парнем было что-то не в порядке.

– А ведь он там не один, – заявила Леся, продолжавшая внимательно прислушиваться к происходящему за дверью Кириной квартиры.

– Что ты мелешь? С кем ему там быть?

– Послушай сама, – предложила ей Леся.

Кира приникла к входной двери. На лестничной площадке в самом деле было двое. Кире показалось, что второй человек тоже мужчина. Все ясно! Это сообщник! Эдик вовсе не курить пошел. Сигареты взял только для отвода глаз. Теперь окончательно понятно, что они работают на пару.

Сначала Эдик охмуряет каких-нибудь доверчивых дурочек, потом усыпляет их, открывает дверь сообщнику, и они вместе вывозят все добро, грузят на стоящую внизу машину Эдика и увозят в неизвестном направлении. Все эти мысли очень быстро прокрутились в голове Киры.

– А номера машины мы не запомнили? – поинтересовалась Леся, с которой Кира поделилась своими соображениями.

– Не помню, – прошептала Кира. – На этом у них и весь расчет. И потом, откуда ты знаешь, возможно, номера фальшивые. Или машина вовсе в угоне.

Но Леся не очень поверила в такую версию.

– Эдик – симпатичный парень, – возразила она. – Он не может желать нам плохого.

Но в этот момент голоса на площадке стали вроде бы громче.

– Ты полное дерьмо! – удалось расслышать подругам голос Эдика. – И как я раньше не сообразил! Но теперь я понял, что ты за человек. И не надейся, та тетка тоже это узнает. И все узнают!

Его собеседник что-то ответил. А потом девушки внезапно услышали какой-то звук. Они не поняли, что это было. То ли хлопок, то ли щелчок. Затем раздался звук бьющегося стекла и стукнула дверь, ведущая на запасную лестницу. И кто-то торопливо помчался туда. А на площадке раздались какой-то шорох и стон.

– Это еще что? – встревожилась Кира. – Что они там не поделили?

Вместо ответа Леся открыла дверь. И тут же испуганно отшатнулась прочь. На лестничной площадке было темно. Кто-то разбил электрическую лампочку, освещавшую лестницу.

– Эдик! – позвала Леся.

– Что ты делаешь? – вдруг испугалась Кира. – Может быть, он ушел!

– Он же в трусах, сама сказала, – напомнила ей Леся. – Куда он уйдет в трусах? Нам нужен фонарик. У тебя есть?

– Нет, – затрясла головой Кира, но тут же с готовностью предложила: – Но есть свечи!

И, не дожидаясь ответа подруги, она сбегала в гостиную и принесла оттуда красивый витой канделябр, в который полагалось вставлять целых семь свечей. В данный момент в нем оставалось только две, но и их хватило, чтобы осветить небольшой закуток.

– Ой, мамочка! – прошептала Кира. – Эдик, что с тобой?

Эдик лежал на полу. Верней, не лежал, а полз. Очень медленно и как-то неуверенно.

– Что с тобой? – повторила Кирин вопрос Леся и наклонилась к парню, чтобы потрогать его.

Сразу же ее рука стала влажной. Эдик издал протяжный стон и ничего не ответил. А присмотревшись, Леся увидела, что за телом Эдика тянется темный широкий след.

– Эдик?! – повторила Леся со страхом. – Кто это тебя?

Она присела возле раненого. Кира последовала ее примеру. Канделябр она поставила рядом с Эдиком на пол. Подруги подняли голову Эдика и попытались устроить его поудобней. И тут раненый открыл рот, и вместо очередного стона подруги неожиданно услышали его хриплый голос.

– Славке, – сумбурно произнес раненый. – Славке… скажите… А еще тетка эта, она в опасности. Скажете?

Подруги кивнули, плохо представляя, кто такой Славка и где им его искать.

– Леночка, падла, мне не сестра, – произнес, впадая в забытье, Эдик.

Девушки уже решили, что он потерял сознание, но он вдруг поднял голову, требовательно взглянул на подруг:

– Славку предупредите!

– Конечно! – горячо заверила его Кира.

– И еще Славке передайте… – прошептал Эдик. – Раз подставил, пусть теперь сам тетку спасет.

После этого Эдик издал какой-то булькающий звук и затих, на этот раз окончательно потеряв сознание. Подруги осторожно затащили его в квартиру. Неизвестно, когда до них доедет «Скорая помощь». А оставить Эдика на ледяном каменном полу на лестничной площадке они не могли.