Piccola Сицилия

захватывающая и интересная история о судьбах людей , об искалечанных душах и жизнях многих , о жизни евреев в период второй мировой , и как не смотря на все , люди выжили и смогли построить дальнейшее существование. Но есть одно но , для меня решающее, по мнению автора в великой и страшной войне принимали участие американцы и англичане , а советский союз вообще не упоминается , от чего становится просто невыносимо больно… лживая и не честная литература у меня не может вызывать уважения , поэтому конечно же рекомендовать ее не могу просто .

Несомненно, книга очень интересная, с захватывающим сюжетом.

Сегодня, поднимая архивы, убеждаешься, что судьбы героев - не фантазии автора. Многих людей в военное и послевоенное время постигла такая судьба: быть "пропавшим без вести" или "погибшим" для одних и смыслом жизни - для других.

Все бы ничего, но.. Британия и Америка не принимала участия во взятии Берлина!! Никак сверженную Германию не мог увидеть герой глазами британских солдат!!!

Переписывание истории, к сожалению, - сегодняшняя реалия жизни. И эта реалия ни к чему хорошему не приведет...

Это вторая книга Даниэля Шпека ( после Bella Германия) о сложных судьбах немцев в рвзные времена и в разных обстоятельствах с большим объемом интересной фактуры, страноведческой и языковой, да еще и с вполне приличным переводом.

Мне как германисту по первому образованию было очень интересно, за что отдельное спасибо Литрес.

Буду ждать очередную

Вторая мировая в Африке-не самая известная российскому читателю тема…Плюс к историческим событиям-судьба конкретного человека, которого промысел божий не просто сохранил в сложных условиях, а сложил его судьбу очень необычно и вопреки его планам и установкам…Очень рекомендую.

Интересная книга, вопрос отношения евреев между собой и к ним во время ВОВ, но концовка непонятная, я ждала развязки темы Морица в конце. Но советую почитать, стоящая книга, изложена просто, но ярко.

Захватывающий мир, удивительные истории евреев во время второй мировой. Всё прекрасно,кроме того,что по версии автор победили во Второй мировой британцы.

Книга восхитительно написана, слог позволяет читателю почувствовать, ощутить - это прекрасно.

Касаемо военных фактов: с натяжкой можно было бы списать на то, что действия разворачиваются в северной Африке, простим это автору в пользу художественности повестования.

К сожалению, финал книги разочаровал - здесь сказывается моё личное отношение к слабохарактерным людям, коими (на мой взгляд) оказалась молодая Сарфати. При этом попытки автора убедить читателя в обратном кажутся наглым обманом - несколько глав читаешь про стремительное падение духовнсти, откровенное безумие, эгоцентризм и эгоизм; и тут вдруг очередной сумасбродный порыв героини, пренебрежение близкими, их поддержкой, при этом "сила в голосе" по мнению автора равносильны силе характера. Не могу согласиться.

Финал полностью смазал всё положительное впечатление от первых 40 глав.

Затянутая, под конец очень затянутая история… одно да потому, обезумевшая любовь героини к Виктору, переходящая все рамки; и Морис, который закрывает глаза на то, что женщина всю жизнь будет любить другого человека, грезить и вспоминать….

При этом, вроде герой, спас жизнь человеку, очень трепетно относится к Ясмине, достойно себя ведёт по отношению к женщинам, но наряду с этим так спокойно посредством письма разрывает отношения со своей невестой, не прочитав даже ее письма…. Безответственно, как-то не по-человечески…. По итогу, где дед? Какова дальнейшая судьба Нины? История без конца ….

Старые семейные тайны, раскрытые из современности. В последнее время такое построение книг уже несколько приелось. Особенно потому, что трудно представить себя на месте всех этих героинь. Зачем они раскапывают все эти скрытые в шкафах скелеты? Почему кидаются на край земли, чтобы расследовать слова из истлевших писем?

Впрочем, авторы обычно оправдывают своих героинь какими-то трагедиями, происходящими у тех в личной жизни здесь и сейчас. И из рассказанных историй героини выходят с открытыми глазами, с новым видением, просветленные, всех и все понимающие и настроенные на то, что жить надо настоящим, не отрекаться от любви, ни под кого не подстраиваться.

Спорно, недостоверно, банально. Ну да ладно, мода нынче такая, так теперь пишут книги.

Итак, Тунис, белый город в Северной Африке, на южном берегу Средиземного моря, лицом всегда обращенный к Европе.

Атмосфера передана очень хорошо, многонациональный город встает перед глазами как живой:

Маленькая Сицилия бурлила, жизнь семьи била ключом, дети взрослели. Главный персонаж здесь – Ясмина, приемная дочь, весь смысл жизни которой сосредоточен на ее сводном брате. Ясмина настолько переполнена думами о Викторе, что видит о нем вещие сны и чувствует его на расстоянии. И вот тут я начну рассказывать о минусах изложения. Автор использует многочисленные повторы, разжевывая свои мысли снова и снова. Я понимаю, что этот прием призван усилить и сделать эмоции героини более выпуклыми, но, честно говоря, это приводит к обратному эффекту – перестаешь сопереживать, лишь со скукой отмахиваешься от очередного повторения о том, как она его увидела во сне, и что это для нее значило…

А больше всего автор повторяется при изложении истории другого главного героя – немца Морица, занесенного в Тунис волной нацистской пропаганды. Будучи оператором за камерой, человеком, который никогда сам не участвует в кадре, «он выбрал позицию наблюдателя», «он стал невидимкой», «он сознательно отгородился от мира», «он учился быть незаметным» - эта мысль повторяется снова и снова, каждые несколько страниц. От этого где-то к середине книги скорость начинает провисать, повествование буксует. Ясмина все время видит брата во сне, а Морис все пережевывает свою невидимость.

И не зря в одной из глав использован эпиграф «Жизнь – это поезд, который не останавливается ни на одной станции. Либо прыгай в него на ходу, либо смотри, как он проносится мимо». Герой полкниги смотрит на проносящийся мимо поезд, и мы вынуждены это тянуть вместе с ним, каждый раз повторяя – «я просто наблюдатель, я невидимка».

Финал книги - это задел автора на следующую, но я почувствовала себя обманутой.

Получается, что все это было рассказано не из-за того, что сама история интересная, локация экзотическая, а герои не ординарные, а только лишь для того, чтобы современная героиня встряхнулась и перестала носить на сердце панцирь из злобы, а сделала вывод – не надо тонуть в несчастье, намертво приковав себя к одному мужчине, надо начинать новую историю.

Что ж, это было неплохо, и пусть Даниэль Шпек начинает новую книгу, но я за ним уже не последую.

Я никогда не видела своего деда, он пропал без вести в самом начале войны, задолго до моего рождения. Мама младенцем успела увидеть его и даже помнила, как он помахал ей из уходящей колонны солдат. Ей в день начала войны исполнился год и по всему не должна бы, но я верю - помнит. Как сама я отчетливо помню те полминуты  весеннего дня, которым папа учил меня прыгать через лужи, хотя мне тогда больше двух лет не могло быть, он умер, когда и трех не исполнилось.

Может быть потому, история рассказчицы, которая росла без отца, а о деде знала лишь то, что он пропал без вести на войне - может потому оказалась мне так близка. И моя бабушка в точности так же избегала говорить о муже. Сейчас уже неважно, что я русская, а Нина немка, и значит, наши деды гипотетически  могли бы стрелять в друг друга.  Восемь десятков прошедших лет лишили противостояние его  остроты — что уж, они бы теперь и так умерли.

Лет в семнадцать я придумала себе, что дед не погиб от бомбы в теплушке товарняка  на безымянном полустанке по пути на фронт, а воевал, попал в плен, был угнан на работы в Германию. А потом, не зная, чего ждать от возвращения: лагеря или вовсе расстрела - перебрался в Австралию, женился там, начал разводить скот, стал мясным и молочным королем...

В семнадцать, понятно, не допускала мысли, что даже если бы все сложилось так: с Австралией, женитьбой и фермой - дед вполне мог остаться середняком. Как, в сущности, остался им герой "Piccola Сицилии", Мориц. В той жизни. где он не погиб, но,  в силу обстоятельств, не смог вернуться. Сначала опасаясь обвинения в дезертирстве и расстрела, потом, не имея средств, еще потом - скованный моральными обязательствами в отношении людей, помогавших ему и пострадавших из-за него. И наконец, полюбив женщину  и ребенка в той далекой стране.

С историей Даниэля Шпека мою семейную историю роднит еще и то, что я, как Нина, не раз думала: А если бы мама выросла с отцом? Не в том статусе "Повешенного" из колоды карт таро, когда не знаешь, то ли твой папка геройски погиб за Родину, то ли вообще трус и дезертир. Когда живешь со всем тем, с чем дети павших смертью храбрых: нет опоры и поддержки, некому заступиться, матери не видишь, потому что она за троих должна работать,  сама с малолетства подрабатываешь.

Но и много хуже: в нищете, потому что пенсии и надбавки по утере кормильца вы не получаете, и нет никаких льгот, и о поступлении в институт ты не думаешь, куда уж. И ты идешь не учиться, а работать, неважно. что умненькая и красавица. И потому ты обслуга, не хозяйка жизни, если вы понимаете, о чем я. Тут ведь не сравнительная материальная скудость главное, но именно это неявное и не проговариваемое вслух изначальное поражение в правах.

Самоощущение пыли на ветру. Невозможность даже вообразить себя веткой на  сильном стволе, питаемой мощными корнями. То, с чем росла еврейская девочка из Туниса Ясмина,  удочеренная еврейской семьей, замечательными людьми, которые относились к ней, как к дочери. И все-таки их доброта не избавила ее от  сиротской неприкаянности. Избавила влюбленность в сына этих людей, своего великолепного приемного брата.

Лучше бы не избавляла. Хотя, тогда не было бы этой прекрасной книги, в которой часто говорят о "Постороннем", и действие, как у Камю в Алжире, происходит большей частью в тоже североафриканском Тунисе, также бывшем французской колонией.  Маленькая Сицилия - это столичный район, где арабы и евреи жили бок о бок с итальянцами, в мире и дружбе, пока не началась война.  И нет, ни один из здешних героев не посторонний. Что-что, а скорбное бесчувствие Мерсо не про них.

В части Ясмины даже чересчур кипящие страсти, уровень не нашего рационального времени, а греческой трагедии, какой-нибудь "Медеи" или "Орестеи". Нет, не верю в такую любовь. Но про страсти интересно, черт возьми! И я счастлива, что этот роман, который  перевела Татьяна Набатникова (долгие годы люблю ее как писателя и как переводчика), что роман номинирован на Ясную поляну 2022.