Невероятная Индия

– Departure time, – повторил индус с нажимом и ткнул в 22.22.

– Мне кажется, он хочет подчеркнуть, что именно это и есть время отправления, – поделилась догадкой я. Этот акцент на интонации расставил для меня точки над i. – А первое бог знает что.

Ещё несколько минут пререканий с индусом, он эту информацию вроде бы подтвердил и, уже не слишком довольный, выпер нас из домика. Оставалось надеяться, что мы всё поняли правильно.

– Макдональдс! – радостно воскликнул Данила, едва мы успели пройти несколько метров в сторону вокзала. Впереди и правда призывно горела жёлтая буква «М», и мы сразу вспомнили, что очень хотим жрать. Наверное, даже сильнее чем спать, после ночного рейса с двумя пересадками.

Еды набрали с собой, чтобы не толпиться в «Макдачке». Там и так яблочку негде было упасть. Еда та же, антураж другой, кругом чёрные индусьи макушки, тёмные руки и галдёж на незнакомом языке.

На вокзале мы свалили рюкзаки на пол, заняли сидения в углу и с упоением поглощали картошку фри, чизбургеры и колу, казавшиеся здесь такими родными.

До поезда оставалось ещё прилично времени и, умяв под себя рюкзаки, ценные вещи (чтобы не спёрли), мы разлеглись на них в блаженной сытой неге.

Я прикрыла глаза. Всё как-то пошло не так, странно здесь, непривычно, если не сказать шокирующе. Ощущение, что этот мир чужд нам, не принимает. Если тебе чужд человек, с этим можно жить, но если целый мир, то надо что-то с этим делать, иначе всё так и будет идти наперекосяк.

Надо срочно синхронизироваться. Есть у меня в запасе одно упражнение.

Я начала дышать, собирая внимание в центре груди, а потом, поднимая его выше и выше, пока точка не вышла за пределы тела. Представила себя, лежащую на рюкзаке, ребят рядом. Нужно было почувствовать, что все мы части одного, этого мира. Увидеть общую картину. Я поднялась чуть выше и уже то ли видела, то ли продолжала представлять крышу вокзала, людей, расстилающих одеяла, чтобы улечься спать на площади вокзала. От этого зрелища теперь веяло чем-то вечным, древностью. Вокзал превратился в старую площадь, окружённую исполинскими деревьями, где люди, набирая воду из источника, укладывались спать, сотню, тысячу лет назад. Глупый человек, разве он может войти в конфликт с миром, если мир существовал вечность до него и будет существовать после? В конфликт можно войти только с самим собой, не иначе. Мир окружает нас, поддерживает и убаюкивает, оберегает, позволяет познавать, творить, и мы, в конечном счёте, с ним едины. Я поднялась выше, чтобы увидеть землю, с блестящей на солнце гладью океанов и пышной зеленью лесов, горами, равнинами и пустынями. Планета дышала, она жила и пульсировала, и все живые организмы откликались на это биение в едином ритме. Мир – это колыбель, он баюкает всех нас, мы все в гармонии, изначально. Я расслабилась и потерялась в этом уютном ощущении, осознав, что всё теперь будет хорошо.

Примечания

* – Время отправления.

Глава 2. Ришикеш

Мы загрузились в поезд, в моём купе было тихо, на полках лежали индусы и готовились ко сну. Я узнала, что мы прибываем в Ришикеш в шесть утра. Но это не конечная остановка и хорошо бы её не продолбать, а не уехать куда подальше.

– Вы меня разбудите, когда будет Ришикеш? – попросила я индуса.

Он отрицательно покачал головой и добавил: – Конечно-конечно.

Я впала в некоторое замешательство и уточнила ещё раз, и снова получила качание головой и согласие на словах.

От греха подальше решила поставить будильник на телефон, пораньше. Поезд идёт чёрти как, расписание не слишком соблюдает и, кто знает, на какое время ориентироваться. Тем более телефон мой постоянно пытался перестроиться обратно под домашний часовой пояс. Местную симку купить мы не смогли, для этого внезапно потребовалась регистрация по какому-нибудь адресу. Да и время здесь было странное. Вот как у нормальных людей? Часовые пояса, и разница получается на час, на два, или три. Кратная часу разница. Здесь – хрен там! В Индии она была три часа и тридцать минут. Откуда взялись эти полчаса, мы так и не смогли добиться ни от одного индуса.

Я завела будильник на пять, положила сумку с деньгами и документами под голову и сразу отрубилась. Ночной перелёт и наши дневные скитания по Дели давали о себе знать.

Проснулась я чуть раньше будильника, когда свет из окна купе стал бить в глаза. В Индии светает рано, где-то в четыре утра. Именно в это время всякие эзотерические гуру советуют просыпаться йогам. Одни мои друзья из Москвы пытались такой режим себе организовать. Но зима каждый раз расставляла все точки над i. Ясное дело, природу не обманешь.

Вечерний знакомец индус уже проснулся, сидел на своей полке и накручивал на голову тюрбан.

– Ришикеш ещё не проехали, – сообщил он, качая головой.

Я кивнула. Теперь мне вспомнилось, что некоторые народы вместо кивка, наоборот, отрицательно мотают головой. Может и индусы так?

До прибытия в Ришикеш мы с моим соседом болтали. Он, узнав, что я из России, стал возмущаться:

– Какая была страна, великая, огромная! И что? Всё развалили! Мы ведь дружили с Советским Союзом, я был в Москве, два раза. Первые в космосе! А какая промышленность! А продукты! И что у вас теперь? Едите импортные ножки Буша?

Половину речи я не понимала, всё же и мой уровень английского, и акцент собеседника давали о себе знать. Но тут и так всё было ясно: мой дед говорил то же самое и даже ворчал с такой же интонацией. Причём в обоих случаях моё участие в разговоре не требовалось, только уши.

Я украдкой смотрела в окно, кивала индусу и размышляла, насколько справедлив мем «Юра, мы всё просрали». Может, не всё?

– Ришикеш! Ришикеш! – индус сменил тон и чуть выпучил глаза, указывая в окно. Поезд замедлил ход. Я не знала, сколько времени отпущено на стоянку, потому спохватившись, начала быстро собираться. Попрощалась с попутчиком, пообещав, как представитель молодого поколения, вернуть былую мощь Родине. Кажется, без этого обещания он бы меня не отпустил.

И чуть только проводник открыл двери, выпрыгнула из вагона. Нужно было найти ребят, вдруг они проспали?!

На платформе я столкнулась с Данилой и Олей, которые искали меня с той же целью.

– Ура! Мы добрались! – радостно воскликнула Оля. – И не проспали!

– И наконец-то выспались! – в тон ей ответила я. – И у нас ничего не спёрли!

– И это уже хорошо, – подтвердил Данила. – Без шуток.

Мы направились к таксистам, караулившим клиентов, как добычу. До самого Ришикеша нужно было ещё немного доехать.

– Интересные тут у них машины, – заметил Данила. – Раритетные, у нас таких и не встретишь. Старый «фиат» что ли?

Машинки были действительно старые, вроде наших «москвичей» или «победы». Но, несмотря на почтенный возраст, выглядели вполне бодро. Нас захватил бойкий индус невысокого роста, залопотал что-то на смеси английского и хинди, открывая багажник. По пыльной дороге мы добрались до места, вроде центра города. Ну как города. Небольшой городок с разноцветными одно-, двухэтажными домами, налепленными вдоль узкой улицы.

На домах пестрели вывески «Yoga» всеми возможными буквами и цветами и почему-то «Reiki». Вот уж не знала, что рэйки зародилось в Индии! Что-то мне это было сомнительно. А ещё мусор и грязь, с которыми мы познакомились в Дели, здесь никуда и не думали деваться. На улицах в пыли валялись бумажки и окурки, пакеты в большом количестве и какие-то гнилые тряпки. Дорогу нам перегородила тощая как смерть корова, с выпирающими рёбрами. К тому же облезлая.

Данила проследил мой взгляд и оценил корову:

– Капец.

– Как-то не слишком хорошо она выглядит для священного животного, – заключила я. – Что она ест? Ходит как беспризорная, наши-то коровы у бабушки толстые были и с лоснящимися боками. Ну да, молоко мы пили, резали потом на мясо. Но эта протянет гораздо меньше деревенских.

– Ну, здесь их, наверное, подкармливают, – протянула Оля.

– Ага. Тут люди с голоду дохнут, а ты про коров! – фыркнул Данила. – Пойдём, поедим кстати, где-нибудь.

– Нам надо на ту сторону реки, – сказала Оля. – Там и отели, и рестораны.

Реки?

И правда. Мы спустились по улице между домами и перед нами открылся вид на реку, длинный подвесной мост через неё и кучу мелких домишек, сгрудившихся вдоль берегов. В одном месте я заметила широкие каменные ступени, ведущие к воде. С них, оставив разноцветную одежду, заходили купаться люди, некоторые стирали и раскладывали там же бельё для просушки. Наверное, на местном солнце на раз высыхает.

– Это Ганг, или Ганга, как её называют индусы, – провела ликбез Оля. – Священная река.

– Я, кстати, в прошлую поездку подсмотрел у индусов одну штуку, – сказал Данила, тоже разглядывавший купающихся. – Они когда одежду сушат, изнанкой наружу её кладут, чтобы на солнце не выгорала и грязь пыль не налипла.

– А потом как надевают, грязью к телу? – уточнила я.

– А что там, ссыпется потихоньку, главное снаружи не видно, – махнул рукой Данила. – Ну, или можно на себе сушить. Один хрен, минут двадцать и готово, на такой то жаре.

Мы спустились к мосту и почти тут же были пойманы двумя молодыми индийскими парнями, которые хотели с нами сфоткаться.

– О, вы такие белые! Недавно приехали? Йога, Индия, просветление? – наперебой загалдели они улыбаясь.

Мы сфоткались с ними на фоне моста. Потом они сняли нас на нашу камеру, всех вместе. Немного поболтав, мы отправились дальше, но не прошли и десяти шагов, как тут же встретили ещё индусов. Эти тоже хотели фото. А потом были ещё и ещё. Мост оказался длинным.

Последним нам попался китаец. Молодой улыбчивый и очень общительный парень. С ним мы наконец сошли с моста.

– А я приехал учиться, – сообщил он. – Школу йоги нашёл! Буду йогом! Только я название забыл. Представьте себе! Оставил на столе записку с названием и забыл. Что теперь делать? Хожу везде, смотрю, чтобы увидеть и вспомнить, и всё не то. Вы не знаете, какие здесь школы? Я как услышу – сразу вспомню точно! Весь берег обошёл.

Мы, к сожалению, не знали.

– Да мы сюда так, туристами, просто гулять, – объяснила я.

– Как, в Ришикеш и не из-за йоги? – изумился китаец.

– Ну, может, сходим позаниматься, – ободрила его Оля.

– Вот это хорошо, это дело, – покивал он.

Мы пожелали нашему знакомому удачи, и он направился к очередному дому с надписью «Yoga».

– Это ж надо ухитриться школу забыть, в которую из другой страны добирался! – то ли удивился, то ли восхитился Данила. – Так, надо бы и поесть. Пока нас опять с фотками не поймали.

Мы осмотрелись в поисках ресторанов. Вывесок было много, многие без названия заведения, просто «restaurant», «restorant», «restourant», было даже «restourente». Глаза у меня разбежались, а мозг запутался и забыл как правильно.

– У них тут не слишком с грамотностью, – прокомментировала вывески Оля. – Не все считать умеют. Заметила, что на монетках рядом с цифрами рука с оттопыренными пальцами нарисована? Один палец, два, три?

Я достала из кармана мелочь и присмотрелась. И правда.

Под ногами шуршали пакеты, ветер подхватил их и понёс мимо засаленных дверей вышеупомянутых заведений.

– Блин, какого хрена здесь так грязно?! – возмутилась я. – Я думала так только в Дели!

– Да ну, в Дели хуже, – возразила Оля. – А так, это же Индия! Я тебе скидывала фото вообще-то. Ты смотрела?

– Ага, на фото как-то получше было, – я не стала признаваться, что только галочки «прочитано» у писем ставила. Ну не до того мне было! Что же теперь? А теперь – вот.

Взгляд мой заскользил по улице и остановился, умом я не сразу поняла, но подсознание заметило нечто, выбивающееся из общей картины. Домик с надписью «Cafe», опрятный такой, с окнами в пол. Улица вокруг него даже вроде бы подметена была.

– Так, я иду сюда! Кажется, это островок относительной чистоты посреди всеобщего срача! – с таким заявлением я двинулась к кафешке.

О Боже! Там и внутри было чисто, уютные столики, чашечки, печенья!

Оля не оставляла идеи попробовать «вкуснющую индийскую еду», я кстати её так и не увидела за всю поездку, и утащила Данилу искать национальную кухню. Они бросили рюкзаки, и я блаженно развалившись на диванчике, заказала тосты, тыквенный крем-суп и кексы. Сказочное место. Как будто не отсюда. Может вместо входа в кафе я провалилась в портал?

Ребята пришли с какими-то штуками вроде шаурмы и со слезами запивали их чаем. Но хвалили. Главное, все были довольны.

Следующий квест для нас было найти отель.

– Я не бронила ничего заранее, кроме отеля в Дели, это, когда поедем обратно, – объяснила Оля. – Тут и так найдём, ещё нет сезона.

Меня так разморило на диванчике в приятной атмосфере уюта и чистоты, что ребята снова оставили меня с рюкзаками, а сами пошли искать отели.

Данила вернулся первым:

– Жесть воще, грязища, в одном таракана видел! Здоровенного! – пожаловался он.

Я к тому времени успела придремать и на таракана отреагировала вяло. Ну, таракан, собственно, чего удивительного. Индия же.

– Какого чёрта мы сюда приехали? – Данила вздохнул и сел рядом со мной на диван. – Какого хрена я поехал? Знал же, что здесь будет.

– А ты что, не хотел что ли? – удивилась я.

– Да я ещё с прошлого раза охренел, – ответил парень. – Но я же не мог одних вас отпустить, тут же такая дичь творится!

– А как же Оля ездила года три назад с Катериной?

– Так то Катерина, – протянул Данила. – Она видела, какая серьёзная и суровая? Ей можно Олю доверить. А вы обе ветреные, смеётесь постоянно.

Ага, значит мне доверить нельзя.

– Я вообще-то серьёзный человек, кандидат наук, – я подпустила в голос обиды. – И мы не ветреные, а позитивные. Если мы не паримся до мрачных щей над проблемой, не значит, что не видим её.

– Ребят, я нашла отель! – Оля появилась на пороге и перервала наш спор в зародыше. – Собирайтесь, погнали!

Отель назывался Топ Хилл и был самым высоким зданием в окрестностях – целых четыре этажа. Спящий на ходу костлявый индус проводил нас в четырёхместный номер, откуда открывался вид на реку.

Он собирался было уходить, когда Оля его остановила:

– А бельё можно поменять?

Она указала на незастеленные кровати со скомканными простынями и одеялами, на которых явно кто-то спал. – И подмести бы хорошо.

Я поглядела на пол, который и правда был в каком-то сору.

Индус недовольно поморщился и ушёл.

Мы стали разбирать вещи, а он вернулся с товарищем. Один стал менять постельное бельё, а второй подметать.

Я посмотрела на этот процесс и забыла, что хотела вынуть из рюкзака. Индус ловко и быстро заметал мусор прямо под кровать. В какой-то момент он оторвался от этого занятия и встретился со мной взглядом. Говорить ничего не пришлось, он вымел всё обратно из-под кровати и пошёл за совком.

– Не, ну вы видели? Капец! – возмутилась я.

– Они бы и бельё так и оставили, – добавила Оля. – За ними глаз да глаз!

– Это карма! – засмеялась я, вспомнив, как в детстве родители попросили меня убрать остатки от каких-то растений, то ли кориандра, то ли ещё чего-то. Они сушились у нас в гостиной, мама собрала с них семена, и остались ветки с листьями. Недолго думая я замела всё под диван. В принципе затея выглядела неплохо, пока оттуда не полезли жуки…

– Ну, индусы они и правда как дети, – прокомментировала Оля мою историю и зевнула. – Отдохнём, может? Что-то я в поезде не особенно выспалась. А вы?

Мы завалились на неглаженные простыни, возможно всё-таки доставшиеся нам после других постояльцев, но просто из соседнего номера. Да бог с ним. Наконец-то можно поспать.

Дневной сон беспокоен. Слишком неглубок, и сюжет крутится связанный с реальностью. Правда, во время него легко можно заполучить осознанное сновидение.

Я стою в доме родителей, вокруг сумерки, люстра под потолком едва даёт тусклый свет.

– Что же ты нам ничего не привезла из Индии? – с укором говорит мать. – Ни пашмины, ни кашемира, ни просто шерстяного платочка. Обещала же!

Я мучаюсь угрызениями совести:

– Не знаю почему, не успела. Время так быстро пролетело. Я не привезла ничего и никому. Себе тоже ничего там не нашла.

– Так и жизнь пролетит и тоже ничего не останется. Ничего не успеешь. Время оно очень быстро летит, утекает сквозь пальцы. А ты всё ещё не знаешь, чего хочешь, ты достигла того, о чём мечтала? – спрашивает мать.

– Ну, вот кандидатскую защитила, – отвечаю я, припоминая, что ей это вроде бы было важно. Но вопрос, важно ли это мне?

– Молодец, я довольна, – мать протягивает мне диссер в твёрдом переплёте.

Я беру, и он рассыпается в красную пыль. Не зря же его называют «кирпич». И вот эта кирпичная крошка сыпется и сыпется, её всё больше, непонятно как её может быть так много из одного диссера. Но она застилает собой пол, мать, комнату, всё вокруг и меня, подбирается к горлу. Душит.

Я судорожно глотаю ртом воздух и просыпаюсь. Жарко. Солнце палит через незашторенные окна, а на кроватях кульками лежат два тела – друзья спят без задних ног.

После полудня мы пришли в себя и выбрались в город. Улицы, как всегда, украшал жуткий срач и перекати-поле из пакетов. Пожалуй, я больше не буду упоминать про срач, вы сразу его представляйте, когда я что-то описываю, и будет полная картина. Ну, а особо исключительные случаи, так уж и быть, опишу.

– Жарища какая! – Оля огляделась по сторонам. – В Индии много вкусных фруктов, надо найти где-нибудь фреши. Они тут и стоят копейки. Да вот же!

Она указала пальцем куда-то в конец улицы и устремилась туда.

Продавец фрешей, по-нашему свежевыжатых соков, оказался старым индусом в засаленном видавшем виды фартуке, надетом на голый торс. Блендера у него не было, вместо этого он пользовался интересной приблудой, которую, может быть, сам выточил из дерева. Фрукты старик резал и кидал между деревянными жерновами, потом крутил ручку и давил сок, который тёк по деревянному бруску, вдоль которого была выдолблена борозда. В конце пути сока стояло небольшое ведёрко.

Олька с Данилой выбрали манго и ананас, просто ткнув пальцами на фрукты. Индус по-английски болтать не собирался. Он вообще был молчалив. Вытер руки о засаленную мокрую тряпку, висящую на шнеке, взял большой нож и принялся за дело.

– А ты что будешь? Заказывай! – толкнула меня в бок Оля.

– Да я как-то не хочу, – ответила я, разглядывая сальную тряпку и влажное подгнившее русло на бруске. Фрукты индус, конечно, не мыл, это было бы нечто запредельное. – Но технология очень прикольная, аутентичная. Мне нравится.

Данила пофоткал процесс, а потом ребята получили по стакану пенящегося сока. Я прикинула шансы, пронесёт их или нет. Мои тут были процентов девяносто, к бабке не ходи, а они крепкие, походники.

– О! Вкуснотища! – Оля сунула мне стакан под нос. – На, хотя бы попробуй!

– Да нет, спасибо, не хочется, – я отодвинулась от стакана.

– Да ты попробуй! Сразу захочешь! – по доброте душевной настаивала подруга.

– Попробую в сегодняшней кафешке, тут жарища и честно меня смущает сальная тряпка, и немытые фрукты, – призналась я.

– Ой, я и не заметила, – подруга махнула рукой, – да нормально всё будет!

– Вы это зря, – я обернулась на голос у меня за спиной.

Там стояла женщина средних лет, укрывшаяся от солнца цветастым палантином. В руках она держала коврик для йоги.

– Я тут с группой, обучаться йоге приехала, – сообщила она. – У нас в первый день пять человек отравились. Здесь полно заразы и антисанитария, не моют ничего. Ешьте лучше в кафе поприличнее, на улице совсем плохо может быть. А лучше всего в Макдоналдсе. Там безопасно, владельцы американцы и за порядком следят.

– Ага, мы как раз в кафешку и идём, – Оля подхватила меня под руку и потащила вниз по улице. Данила уже сновал впереди с фотоаппаратом. – Вообще треш! Это как мой коллега, поехал в Индию и ел там в Макдоналдс, даже не попробовал аутентичную еду! И зачем такая поездка?

– Ну, я готова отведать местную еду но, чтобы рядом не было сальных тряпок, – сдалась я. – Может потом и до них дойдёт, но организму надо адаптироваться. А что ж вы в прошлый раз, когда были в Индии не дристали?

– О, ещё как! Дальше, чем видели! – улыбнулась подруга. – Но потом съели по ложке Энтеросгеля и как рукой сняло. Я Даниле в рюкзак целую пачку сунула, нам на всех хватит!

– Перспектива – огонь! – оценила я.

– Нашёл! Нашёл! Я нашёл! – навстречу вылетел китаец, которого утром мы повстречали на мосту. – Нашёл свою школу йоги!

Он уже переоделся в красную футболку и яркие жёлтые штаны-шаровары.

– О! Поздравляем! – к нам присоединился Данила и радостно пожал китайцу руку.

– Ну, я побежал на занятия! Вам удачи! – китаец подхватил коврик и действительно припустил по улице.

– Вот забавный парень, – улыбнулась Оля.

И мы направились в ту кафешку, где утром завтракали.

– Вот это душевное кафе, оно как островок рая посреди срача. Прям смотришь, и глаз радуется, – я не сдержала порыв эмоций, когда увидела знакомые стеклянные двери.

– Так и назовём: «кафе душевное», – заключил Данила. – Будем отдыхать здесь душой от суровых индийских видов.

Отдыхать душой, видимо, решили многие. Все столики были заняты. Мы остановились на пороге.

– Придётся искать что-то другое, – задумчиво произнесла я. – А как не хотелось бы…

– О, русские, ребята! Не надо искать, подсаживайтесь! – из-за ближайшего ко входу столика нам помахала рукой женщина. Худая, лет сорока, со строгим волевым лицом, но живыми улыбчивыми глазами, она сидела там с девочкой лет пяти и, судя по раскрытому ноуту, работала.

Приглашать нас второй раз не потребовалось. Мы тут же поспешили к столику.

– Я – Вероника, – женщина по-деловому протянула каждому для пожатия смуглую руку. – А это моя дочь, Настя.

Белокурая девчушка засмущалась и опустила взгляд.

Мы представились в ответ, рассаживаясь на диванчик и стулья.

– Недавно приехали? – Вероника окинула нас цепким взглядом, на миг сделавшимся острым, и снова улыбнулась. – Беленькие такие и вид удивлённый. Не привыкли ещё. Где остановились? За сколько?

– В Топ Хилл, за тысячу рупий в сутки, – бодро ответила Оля.

– Чего? – вытаращилась на нас Вероника. – Это очень дорого, вас надули. Да и отель не из самых хороших. Разве что ради вида. Я живу за триста. Эх, давайте заказывайте еду, и я научу вас, как здесь жить-быть. А то видно, зелёные ещё.

Мы сбегали за едой, я выбрала молочный фреш с манго, понадеявшись, что здесь обошлось без сальной тряпки, каких-то сэндвичей и крем-суп из брокколи. Всё-таки меню было европейское. Зато приветливые девушки за стойкой, одетые в сари, выглядели чистюлями и походили на райских созданий.

После лёгкой болтовни, кто откуда и описания наших впечатлений, Вероника и правда прочитала нам лекцию.

– Мы с вами, конечно, из Москвы, и всё для нас жутко дёшево, – заметила она. – Казалось бы, тысяча рупий, это рублей 700, за ночь, на троих вообще ни о чём. Но вы же хотите поездить и посмотреть страну. Так лучше на это деньги оставить. Кафешка эта, кстати, тоже дорогая, я тут из-за интернета по работе сижу.

– Зато душевная, – вставила я. – Приятно тут.

– Это да, под западного клиента, но есть и местные колоритные, потом подскажу, – пообещала Вероника. – Так вот, останавливаться лучше в йога-центрах, там нет кондиционера, зато дешевле и чище. И вообще торгуйтесь, здесь это любят. Вы умеете торговаться?

Данила отрицательно помотал головой и поморщился.

– Немного, да, – кивнула Оля.

– Так вот, вам говорят тысячу рупий, – продолжила Вероника, а вы в ответ такие: – Что-о-о? И глаза побольше, удивлённые. Вам дорого, вы не самолёте сюда прилетели!

– Что-о? – вопросила Оля и картинно выпучила зелёные глаза.

– Вот, неплохо, – одобрила Вероника. – Больше эмоций!

Мы проболтали в кафешке, наверное, часа два. Узнали, где лучше менять доллары, как добраться до гор на автобусе и что Вероника уже месяц в Индии, а так вообще путешествует по Азии с осени.

– Я на удалёнке, – пояснила наша новая знакомая. – Раз в году надо только месяц в офисе отсидеть, я там со скуки помираю. Продуктивности никакой, а здесь и путешествую, и работать успеваю, хорошо ребёнок пока в школу не пошёл. В начальных можно дистанционку, а потом придётся думать.

– А где вы ещё были? – спросила Оля.

– До этого – в Камбоджи. Но там пока сложно с туризмом, там же война была, беднота, разруха и люди ещё не готовы. Они испуганные, натерпелись, – на лбу Вероники пролегла вертикальная морщинка. – Нас чуть камнями не закидали. Мы на лодке сплавлялись по реке, там мост. На нём люди столпились, и кто-то бросил камень. Смотрим, а там местные с камнями стоят, бросать собираются. Женщина из нашей лодки очень испугалась, так громко закричала! Слава богу, прибежала полиция и разогнала толпу… А так, конечно, в Камбоджи очень красиво!

Мы расстались с нашей новой знакомой и направились в обменник, а заодно и купить билеты на автобус в Чопту.

– Конечно, мы не будем сидеть в городе, – пообещала Оля. – У нас же план, побольше посмотреть, купим билет и отчалим в горы.

Нам снова пришлось идти по мосту, но в это время там было много белых туристов, жертв для фото. И мы, быстро лавируя в толпе, добрались до середины моста. А там остановились посмотреть вид.

– Это ведь Ганг, ты говорила? Ганга? – припомнила я.

– Ага, – покивала Оля.

– А индусы же туда все отходы сливают и трупы ещё кидают?

– Трупы это в Варанаси, мы туда потом поедем, – обрадовала меня подруга. – А тут да, канализацию прочее.

–В Ганге водятся специальные фаги, они всё перерабатывают, – добавил Данила. – Река в этом плане уникальная, а для индусов священная. Вон народ купается, надо бы и нам попробовать.

Я с сомнением посмотрела на небольшой песчаный пляж.

– Давайте рыб покормим! Вероника сказала, это то ещё зрелище, – вспомнила вдруг Оля. – Я прихватила из кафешки булки!

Мы разломили хлеб и бросили в реку. За первым куском из мутной воды вынырнула довольно большая рыба и лениво сцапала его. За ней появилась ещё одна и заглотила второй кусок. А потом началось нечто: вода, казалось, вскипела! В глазах зарябило от мелькания ртов, хвостов и чешуйчатых тел. Все бурлило, и хлеб исчезал в считанные секунды.

– Офигеть! Сколько же их тут! – поразился Данила.

– Настоящая борьба за выживание! – ахнула Оля.

Рыбы отвоёвывали хлеб в жаркой схватке, мы изумлённо глазели. На наши удивлённые возгласы подошли другие туристы и тоже стали кидать в воду, что попало. Взбесившиеся рыбы яростно плескали хвостами и работали ртами. Данила снимал видео.

– А-а-яй! – Оля взвизгнула, и мы тут же обернулись.

Подруга отнимала пакет с хлебом у коровы. Худое, кожа да кости, облезлое животное пыталось сжевать содержимое вместе с целлофаном. Общими усилиями под смех проходивших мимо индусов, мы вытянули пакет буквально изо рта коровы. Потом уже отдали ей оставшийся хлеб. Уже к удивлению местных.

– Пакет корове вредно, – объяснила Оля. – Потому отнимали.

После такого зрелища другие туристы тоже переключились на корову.

Светлая загорелая девушка протянула бедному животному кукурузу. Индусы тут же оживились на предмет пофоткаться.

– Девчонки, линяем! – сообразил Данила, – а то ещё полчаса будем здесь тусить.

Мы скользнули сквозь толпу и уже на самом выходе попались молодой индийской парочке, желавшей фото.

– Ещё и трогают нас, – заметила я, когда мы наконец продолжили путь.

– Это у них на счастье, – ответила Оля.

– Здесь смотрю много европейцев, у них там чистота, порядок, как они вообще тут выживают? – удивилась я.

– Так наоборот, от этого сюда и бегут, дауншифтинг здесь для них, – пояснил Данила. – Попускаются здесь, никаких особых правил нет, жарища, кайф.

– Некоторые сжигают паспорта и остаются здесь жить, – добавила Оля и огляделась. – Смотрите-ка! Турагентство. Давайте зайдём ради интереса.

В небольшом домике за столом сидел пожилой индус, который выслушал нас и расписал прайс.

– Вы можете нанять машину с водителем, один день – тысяча рупий. Он везде будет вас возить, остановитесь, где хотите, в разных местах. Выезжать можете хоть завтра.

– Тысяча рупий всего! – Оля повернулась к нам, её глаза горели. – Это чуть больше трёхсот с человека! Можем поездить там по всяким красивым местам, каким захотим! Надо брать!

Мы заказали машину за завтра и воодушевлённые вышли из турагентства.