Czytaj książkę: «A&B», strona 15
«22»
Хиро удивился его поведению, но ничего не сказал. Пока он ел суп, Себастьян успел сходить в душ, впервые за долгое время перебинтоваться и одеться в чистую одежду. Джинсы, которые он носил последние 3 месяца, и которые раньше были ему как раз, сейчас с него спадали. Пришлось затянуть поясом потуже. С футболкой и вязаным свитером та же история. Все вещи разом стали ему очень большими.
«Интересно, сколько я сбросил…» – подумал он, накинул свитер поверх футболки и спустился вниз.
Араки еще больше удивился, когда его увидел.
– Ты куда собрался?
– Прогуляться.
– Уверен? Ты вчера тут в обмороки падал.
– Не падал я. И тебя никто не звал. – Хиро резко допил остатки супа, явно спеша собраться.
– А я все равно пойду.
Себастьян удрученно вздохнул и махнул рукой, мол, делай, что хочешь. Вскоре и Хиро был готов к выходу. Они оба тепло оделись; Хиро в свой теплый безмерный пуховик, а Себ в свое пальто, сверху шапку, шарф, под зимние ботинки двое шерстяных носков, на руки варежки. Араки вопросительно на него посмотрел.
– Я быстро мерзну,– оправдался Себ.
На улице было невероятно красиво. Все вокруг сверкало, а снег под ногами приятно хрустел. Одним словом – сказка. Себастьян достал сигарету и медленно пошел вдоль аллеи. Хиро шел рядом. Они дошли до того самого ларька как раз, когда Себ докурил. Заказали по маковой булочке с кофе и сели на ту же самую скамейку, смахнув с нее снег. Выпечка была съедена быстро, несмотря на то, что совсем недавно они плотно поели.
– Почему ты за мной таскаешься? – Вытряхнув крошки из хрустящего пакета, он прикармливал замерзших голубей.
– Разве нужна причина?
– Всему нужна причина.
– Неужели и желанию помочь нужна причина? А желанию поговорить? Ведь ты и сам такой же. Ты ко мне в больницу шлялся по той же причине, что и я – к тебе. И не надо прикрываться любопытством, ты его удовлетворил еще в самом начале. Ты просто не хотел оставаться один. Вот и все. У меня те же причины.
– И все же вламываться ко мне – это чересчур.
– А кто вламывался? Ты меня сам пустил.
– Ты как в подъезд попал?
– Позвонил в соседнюю квартиру, представился почтой – меня и пустили.
– Надо будет к ним как-нибудь зайти.
– Зачем?
– Напомнить, что в наш дом почту не доставляют. У нас даже почтовых ящиков нет.
– Серьезно?
– Да. Знаешь, Араки, ты невероятно туп, но примерно настолько же невероятно везуч.– Он поднялся со скамейки, отряхнул от налипшего снега пальто и обернулся к нему.
Хиро поднялся со скамейки вслед за ним, и они неспешно шли вдоль аллеи. Мимо пробежала компания младшеклассников. Они веселились; мальчики обстреливали девочек снежками, девочки от них убегали. Смех, визг.
– Слушай, Себ…
– Что?
– Помнишь, я говорил, что не справедливо, что ты обо мне все знаешь, а я о тебе ничего?
– Ладно, – сдался Себ. – Выбери один вопрос, и я на него отвечу.
– Всего один?
– Ага.
Хиро задумался, какой вопрос стоит задать. Что он хотел знать сильнее всего? Наконец, он определился.
– Что такое «хики»?
– Откуда? – Себ затормозил, удивленно уставившись на него.
– Ты без конца это во сне повторял.
– Ясно. – Он продолжил идти вперед и, чуть помедлив, продолжил. – Это имя. Сокращенное от «Хикари» – с японского «светлая».
– «Светлая»? – Его это удивило, с фотографии на него смотрела смуглая девушка.
– Странное для нее имя, и не говори, потому я и звал ее всегда «Хики», а она меня – «Себ». Не нравились нам имена друг друга. Как-то так и привязалось.
– А с твоим-то что не так?
– Она говорила, что оно слишком длинное и грубое.
Не представляя, что можно на это ответить, Хиро замолчал. Они дошли до конца аллеи; дальше ее поперек перекрывала автомобильная дорога, за которой громоздился один из идеально ровных стеклянных монолитов. Посчитать количество этажей в этой громадине не представлялось возможным: она была будто сделана из цельного куска стекла; ни стыков, ни швов между стеклами было не видно. Устремленное далеко ввысь, безупречно правильной прямоугольной формы здание отражало своими отполированными стеклами густо-белое небо, сливаясь с ним. Что это за здание – жилое или офисное – было неясно, но Араки сложно было представить, что в таком прекрасном, но обезличенном здании, могут жить люди.
На первом этаже располагалось множество магазинчиков различной направленности. Тут были и швейный магазин, и магазин детской одежды, и ювелирный магазин, и ломбард, и небольшая лавка ключника, делающего дубликаты ключей и продающего брелки, батарейки и прочую мелочевку.
Они стояли на светофоре и ждали зеленый. Араки, ранее не бывавший здесь, восторженно ощупывал взглядом деталь за деталью великолепное чудище, вставшее перед ним. Он часто натыкался на него взглядом, смотря в небо; как-никак самое высокое здание во всей округе. Но увидеть его так близко возможности ранее не выдавалось. Он задрал голову кверху, пытаясь представить, какой вид открывается с вершины.
– Там очень красиво,– прервал его размышления белобрысый.
– Ты там был?
– Пару раз.
– Может…
– Нет,– сразу перебил его Себ. – Тебя не пустят.
– А тебя, значит, пустят?
– А кто сказал, что я буду спрашивать? Просто мое проникновение не заметят, а тебе сразу за ухо поймают добрые дяди охранники и вежливо объяснят ногами, что туда – нельзя.
– Жаль. А ведь там можно было бы устроить что-то вроде смотровой площадки. И городу было бы выгодно, и людям было бы куда сходить.
– Ага, только вот стоит открыть проход на крышу, как сразу рядом выстроится очередь из желающих с этой самой крыши сигануть, а это уже чревато кучей проблем для города и жителей. Да и в центре и так достаточно этих площадок.
Загорелся зеленый, и они, перейдя дорогу, направились прямиком к высотке. Вел Себастьян, Хиро же шел за ним. Они обогнули дом и зашли с торца. Там обустроилась очередная порция коммерческих организаций – те же магазины, небольшой, но явно дорогой ресторан и фитнес-центр. Себастьян подошел к одной из стеклянных дверей и распахнул ее. Колокольчик, повешенный над входом, приветливо звякнул. Тут же рядом нарисовалась милая продавщица. На вид ей можно было дать не больше 15 лет. Рост небольшой, телосложение хрупкое; волосы пшеничного цвета были гладко прямыми безумной длинны до самых пяток, но, несмотря на это, они не были заплетены ни в хвост, ни в какую-либо иную прическу, они были распущенны и колыхались от каждого движения своей обладательницы. На ней была надета фирменная одежда: строгая белая юбка до колена, такая же белая рубашка и точь-в-точь такого же тона туфли на небольшом каблуке. Она была невероятно красива, словно кукла; во всех ее движениях, взгляде, осанке читалась робость и невинность. Она смущенно улыбнулась. Два небесно-голубых глаза смотрели прямо на Араки. К его удивлению, она не боялась и, когда взгляды их пересеклись, он почувствовал странное, но знакомое чувство.
«Альфа?»
– Приветствую,– тихо сказала она и улыбнулась, смотря на Хиро.
– Привет,– так же тихо сказал Себастьян, а Араки, очарованный ею, не смог выдавить ни слова.
Тут же она перевела взгляд на Себа. До того она просто его не заметила, а, увидев, тотчас налилась краской и явно растерялась.
– Простите-простите-простите,– с бешеной скоростью затараторила она.– Я опять вас не заметила. Мне очень жаль. Простите-простите-простите…
– Да ладно тебе. Ты не виновата.– Желая немного ее приободрить, он чуть заметно улыбнулся. Она покраснела еще сильнее. – Позови бабушку.
В ответ она кивнула и тут же умчалась в подсобное помещение. Они были единственными посетителями магазина – он явно относился к категории очень дорогих. Просторный, светлый и уютный. Ни одной навязчивой рекламы где-либо. Сверкающая чистота повсюду.
«Интересно, а где охранник?» – пронеслось в голове Хиро.
Через минуту девушка вернулась, а вместе с ней под руку шла женщина престарелого возраста. Она была немного толстовата, ходила еле-еле, и все же под изящными очками в глазах ее сверкали огоньки жизни. Лучезарной улыбкой она одарила гостей и присела на небольшой стул рядом с кассой.
– Я-то думала, когда к нам заглянет наш любимый Змей.
– Здравствуйте. Давно не виделись,– отозвался Себ.
– Да, давненько. Ань, сделай милость, запри магазин пока,– обратилась она к внучке.
Та сразу же побежала исполнять просьбу. Повесив на дверь табличку «Технический перерыв», она заперла дверь и закрыла жалюзи на окнах, что освещению совсем не помешало; темней не стало.
– А это кто с тобой? Неужто тот самый?– Она смотрела прямиком в глаза Араки.
– Ага.
– Неудобно здесь разговаривать. Пошлите наверх.
К ней подошла внучка, помогла ей подняться, и они уже вчетвером пошли в подсобное помещение. Там оказалась лестница на второй этаж, поднявшись по которой, они попали в просторную кухню. Эта кухня совсем не была похожа на кухню для персонала; это была уютная хорошо обставленная комната с современной дорогой техникой и первоклассным ремонтом. У лестницы стоял небольшой шкаф. Себ снял верхнюю одежду и повесил на вешалку. Араки повторил за ним. Жестом хозяйка пригласила их садиться за стол. Туда же села сама.
– Чай, кофе? – поинтересовалась Аня, смотря на Хиро.
– Чай,– нерешительно отозвался Хиро.
– Черный, три ложки,– продолжил за него белобрысый. – Мне такой же.
Аня кивнула и пошла наливать чай.
– Ты к нам по делу или просто за продуктами? – спросила бабушка.
– И то, и другое.
– Эх, хоть раз бы зашел просто поболтать. Ты бы знал, как Анечка по тебе скучает, изводится вся.
– Бабушка! – влетела Анечка.
– Все-все. Больше не буду.– Она захохотала. Аня обиженно ушла дальше готовить чай. – Что за дело у тебя ко мне я, похоже, догадываюсь. Оно с ним связано?
Белобрысый утвердительно кивнул. Она смотрела в упор на Араки, разглядывая его, словно диковинное животное. Анечка за это время успела поставить для всех чай и сесть за стол самой. Себастьян отхлебнул из кружки и вытянул из хрустальной тарелки, поставленной Аней на стол, шоколадную конфету. Хиро неподвижно сидел, боясь под этим взглядом даже дышать.
– Внешне – явно Альфа, но что-то мне не нравится. Почему взгляд такой?
– Какой такой? – растеряно спросил Хиро.
– Потому что внешне он – Альфа, а вот головой – Бета.
– Ясно. Сочетание хуже некуда, конечно.
Повисло молчание. Анечка робко поглядывала на Себастьяна; взглянет, посмотрит с секунду, а после, засмущавшись, опускала взгляд и краснела, и так без конца. Араки чувствовал себя ужасно неловко, потому и к чаю не прикоснулся. Хозяйка витала где-то в своих мыслях, медленно попивая вкусно пахнувший жасмином чай, не отводя взгляда от Хиро. Себастьян уплетал конфета за конфетой, явно мало интересуясь происходящим.
– Про него у меня пока не спрашивали, – хозяйка нарушила молчание, обращаясь к Себу.– Даже если бы спросили, до сегодняшнего дня я ничего не знала. Шороху, конечно, с той историей много было, но мало кто действительно им заинтересовался. Мелкая свора – подумаешь. Но если кто-то прознает о твоей причастности к этой истории…
– Знаю-знаю,– отмахнулся Себ.– Устану принимать «гостей». Правда, кое-кто уже в курсе.
– Тени?
– Ага. И чувствую, они очень недовольны.
– С чего вдруг? Не интересуют их наши «игры».
– Дело тут не в этой драке. Я ему рассказал.
После этих слов лицо бабушки побагровело от возмущения, да и Анечка мгновенно забыла о своем стеснении и удивленно смотрела на Себастьяна, разинув рот.
– Самонадеянный мальчишка! Ты хоть понимаешь, что натворил? Жить надоело?! И в кого ты такой? У твоей матери хоть что-то в голове было! На рожон хоть не лезла!
– И все же ее убили,– спокойно перебил Себ, аккуратно распрямляя фантик и складывая в треугольник.– Рано или поздно и меня убьют. Так почему я не могу жить так, как считаю нужным?
– Ты хоть понимаешь, что теперь жить так, как ты считаешь нужным, тебе осталось считанные минуты?
– С тех пор прошло больше месяца.
– Быть такого не может!– Она ошарашено уставилась на Себа.
– Это так. Вы же знаете, я вам врать не стану. По какой-то неведомой причине они оставили меня и его в живых. А еще забавный факт: вся информация о том, кто его отец, откуда пришел, чем занимался до войны – нет. Точно так же, как и информации о его предках по отцовской линии. Ну и как бонус к этому всему – посмотрите на него. Необычная мутация, да? Непростая. Такие у Бет не рождаются. Интересно все складывается. Также еще кое-что любопытное мне поведала эта кошатина…
– Ты про Кровавого Короля?
– Не надо его так называть. Никакой он не «Король». Дрянь мелкая – не более того.
– Как бы он тебя ни раздражал, «танцуете» вы красиво.
– Наверно, так же «красиво» он мне плечо пробил, да?
– Ага,– внезапно голос подала Анечка, и тут же поняв, что сказала это вслух, сконфузилась и закрыла вновь загоревшееся лицо руками.
Он перевел взгляд на нее.
– Она мне весь мозг тобой промыла,– обреченно сказала бабушка.– Замучил ты девку своим отсутствием. Она, как узнала, что ты на Арене будешь, сорвалась моментально и уехала за тобой.
– Бабушка!
– Что? Ань, ведь правда же. Но стоит отметить, что и я не пожалела, что приехала. На танец Льва и Змея посмотреть было очень интересно. Ты совсем вырос. Я ведь тебя таким маленьким помню, крохой еще…
– Мы отвлеклись,– вернул разговор в нужное русло белобрысый.– Пока мы после «танца» в больнице отлеживались, он мне кое-что поведал. «Тени» в последнее время чудят. Вы не замечали никаких странностей за ними?
– Да откуда нам? Мы живем неприметной жизнью Бет, как собственно и ты.
– Весь этот мир ведет себя странно.
– К чему ты ведешь?
– Есть еще одна причина, почему я сегодня пришел. Готова ли ваша семья, как и прежде, поддерживать мою? Готовы ли вы служить мне, как служили когда-то моей матери?
– Не того спрашиваешь.– Бабушка медленно покачала головой.– Я больше не глава этой семьи.
– Неужели я твою коронацию пропустил? – он обратился к Анечке, та лишь в ответ скромно кивнула.– Тогда переадресовываю вопрос тебе.
– Я… К-конечно. Моя семья всегда окажет вам помощь и поддержку в час нужды. Я рада служить вам, мой господин, а мои дети будут рады служить вашим.
– Я рад принять вас под свою защиту, и мои дети будут рады принять под защиту ваших. А теперь, когда с формальностями покончено, я хотел бы попросить о первом официальном одолжении.
Аня кинула на него вопросительный взгляд.
– Ты не могла бы «потанцевать» с Араки?
Хиро перестал понимать, что происходит, еще в самом начале, и потому, не найдя иного занятия после того, как бабушка перестала на него смотреть, просто ел конфеты. Чай у него закончился, донельзя сладкая конфета никак не хотела прожевываться. Услышав свою фамилию, он опасливо покосился на Себа.
– Могу ли я просить о встречной просьбе? – Она смотрела в пол.
– Хорошо, потом я согласен «потанцевать» с тобой.
По ее лицу расползлась счастливая улыбка.
– Вставай,– приказал Себастьян Хиро, ковыряя очередной фантик.
Араки послушно встал, за ним встала и Анечка. Взгляд ее больше не выказывал смущения, она сняла туфли и встала сразу напротив него.
– Что мне нужно делать? – спросил Хиро.
– «Танцем» Альфы называют поединок. Все, что от тебя требуется, постараться убить Аню.
– Сдурел? Она же девушка!
На секунду повисло молчание, а после звонкий Анечкин смех разнесся по всей кухне. Бабушка тоже не удержалась и отпустила короткий смешок.
– Я что-то не так сказал? – Хиро совсем растерялся.
– Да нет-нет.– Аня постепенно успокаивала свой смех.– Просто я так давно не общалась с Бетами, что отвыкла от такого. Ты не можешь меня ударить, потому что я – девушка?
– Конечно! Так ведь нельзя!
– Как это нельзя? – Она намеренно поставила акцент на слове «нельзя», проговорив его медленнее.– Можно же! Или ты, правда, считаешь, что я слабее тебя?
– Араки,– обратился Себ к нему тоном холоднее, чем обычно. – Я же говорил, что Альфы другие. Дело не только в силе, но и в воспитании. Тут нет таких табу: не трогать женщин. Забудь об этом. Женщина, ребенок, старик. Неважно. Альфа – значит, способен убивать. Если способен убивать – не заслуживает пощады. Не будешь защищаться – она тебя убьет. Я ей мешать не стану. Начали.
В глазах потемнело, пропали все звуки, резко весь мир перестал существовать. Настолько сильная боль пронзила голову Хиро. Чудом его удалось устоять на ногах. Источник этой боли он нашел не сразу. Медленно зрение и слух восстанавливались; он успел уловить, как рядом блеснули прекрасные светлые волосы, и вновь боль. Тот самый уже, казалось, забытый навсегда страх вернулся с новой силой. Светлые женские волосы. Женский голос. Беспомощность. Само собой в голове всплыла безумная улыбка рыжеволосого парня.
«Нет-нет-нет! Только не снова! Я не умру!»
Он резко отскочил назад, ударившись о кухонный гарнитур спиной. Он оперся на него и схватился за голову в попытке прийти в себя от удара.
– … отойдет от удара коленом по черепу.– Ее голос раздавался, будто из глубокого тоннеля.– … может, не стоит продолжать, Себастьян? … Как скажете…
Зрение медленно восстанавливалось: вместо темноты теперь он видел сильно размытые световые пятна. Но даже этого хватило, чтобы он понял, что она перешла в нападение, быстро сокращая расстояние между ними. Осознав, что бежать он не может – просто некуда, а увернуться вряд ли получится, его охватила паника. Стеклянные голубые глаза, не выражающие ничего, ни страха, ни жалости, ни желания убивать, внушали ужас; еще одного удара он не выдержит. Она подпрыгнула и попыталась в прыжке ударить коленом по голове. Сомнений в том, что именно так был совершен первый удар, не осталось. Тело двигалось само по себе, словно чужое. Он отклонился, и колено просвистело в каком-то сантиметре. Не успела она приземлиться, как он со всей силы толкнул ее рукой. Она отлетела и упала на пол. Увидев ее беззащитную, лежащую на полу, он тут пожалел о содеянном. Напрасно. Это длилось лишь мгновение. Не дав противнику и шанса на повторный удар, она подскочила с нечеловеческой скорость. И с той же скоростью прыгнула в направлении него, улыбаясь во весь рот. Вот она схватила что-то с тумбы. Вроде вилку. Он не успел разглядеть, заворожено глядя на ее быстрые, плавные, явно отточенные движения и ее неземной красоты небесные глаза. Его словно парализовало от увиденного, и даже когда холодная сталь коснулась его шеи под подбородком, он продолжал, широко раскрыв глаза, смотреть на нее, не шевельнувшись.
– Стоп,– сказал белобрысый, и тут же она замерла.
– Ну как? Все еще думаешь, что девушек бить нельзя? – с издевкой сказала она, не убирая вилку от его шеи. – Чего молчишь? Страшно? Считаешь меня монстром? От Беты большего и не жд…
– Ты прекрасна,– перебил ее Араки, смотря прямо ей в глаза.
От неожиданности вилку она обронила. Упав на кафельный пол, она громко звякнула. Округлив свои и без того большие глаза, она смотрела на него, как на восьмое чудо света. Сколько бы еще продолжалась эта игра в гляделки, если бы не конфета, запущенная Себом и пролетевшая аккурат между их лицами, неизвестно. Первой опомнилась Аня и обернулась к нему покрасневшая. После пришел в себя Араки, почувствовав что-то теплое у себя на губах.
«Кровь» – понял он, облизавшись. Чтобы не накапать на пол, он подставил ладонь. Увидев это, Аня тут же засуетилась.
– Сейчас-сейчас. Я вату дам, подожди. – Она полезла в одну из тумб.– Садись.
Он послушно сел обратно на тот же стул рядом с белобрысым и запрокинул голову, не заметив пристального взгляда бабули.
– Живой? – задал риторический вопрос Себ, даже не взглянув на него. В ответ Араки промычал что-то нечленораздельное.
– Любопытный паренек. – Бабушка с интересом разглядывала Араки.
– А я о чем говорю?
– Эх. Жаль, но я ничем не могу тебе помочь, Себ. У меня нет информации, которая тебе о нем нужна.
Себастьян закончил ковыряться в фантиках и теперь, подперев голову ладонью, смотрел на бабушку. Аня ухаживала за Араки: затыкала ему нос ватой в попытке остановить кровотечение. С минуту Себ, не отрывая взгляд, смотрел в глаза бабуле, а она – в его. Утомленный этой глупой игрой, он закрыл глаза и громко замучено вздохнул.
– Аня,– едва слышно сказал он.
– Да? – смущенно ответила она, оторвав внимание от Араки.
– Ты готова?
– Да, мой господин.
– Прошу, не называй меня так.
– Да, мой го…– она запнулась, раскраснелась и покорно встала посередине комнаты.
Белобрысый встал напротив. Араки вернул голову в нормальное положение и стал наблюдать. Не то чтобы ему очень интересно, но ощущение, будто все это устроено для него, его не покидало. Хотел он видеть этот «танец» или нет, он словно был обязан его увидеть. Бабушка дала команду к началу, и в тот же миг Аня, казавшаяся такой беззащитной внешне, преобразилась. Лицо ее, ранее загорающееся от одного взгляда белобрысого, теперь было леденяще спокойным. А Себ себе совсем не изменил, остался таким же, как и прежде: равнодушным и хладнокровным. Первый удар попыталась нанести Аня, не по-человечески подпрыгнув выше своей головы.
«Люди не могут так прыгать! Это нереально!» – думал он, но она прыгнула именно так. Все, что ему оставалось: удивляться и смотреть дальше.
В прыжке она надеялась нанести удар коленом по голове, но он уничтожил эту надежду, отступив на полшага назад. Колено пролетело мимо, не задев и кончика его носа. Себастьян был расслаблен и сосредоточен одновременно. Он внимательно следил за каждым ее движением, не упуская ни единой мелочи, но в нападение не переходил, выжидая удобный момент. Движения его были плавными, текуче осторожными, она же двигалась быстро и резко. Каждый ее удар, достигнув цели, стал бы фатальным. Со стороны это действительно было похоже на причудливый танец. Она красиво изворачивалась, нанося удары то в прыжке, то сбоку, то снизу; он уворачивался, каждый раз отступая на полшага-шаг назад. Наконец, отступать стало некуда – он, как ранее Араки, уперся в кухонную тумбу. Деревянная стойка с ножами на ней заманчиво брякнула. Он потянулся к ножам рукой, не отрывая от нее взгляда. Анечка встала перед выбором: повторить попытку удара, но в случае, если не успеет или промахнется, это может обернуться для нее поражением, или отступить, дав тем самым спокойно белобрысому взять в руки оружие, не подвергая себя риску. Все происходило в считанные мгновения – времени на размышления не было. Она выбрала первое и прогадала. Он увернулся от удара ее ноги, просто повернув голову в бок, и ловко управляясь с ножом, направил его чуть ниже груди – прямо в солнечное сплетение. На то, чтобы нанести еще один удар после предыдущего, требуется время. И в этот момент, когда она не могла быстро контратаковать или отпрыгнуть, кончик крупного мясного ножа коснулся ее одежды. Себ замер. Несомненно, не остановись он, она бы погибла. Проигрыш.
– Мне хочется верить, что ты, посмотрев на мой не совсем здоровый вид, решила сделать мне поблажку.– Он играючи крутанул ножом в своей руке и поставил его на место.
– Себастьян, вы о чем? – удивленно спросила она.
– Много лишних движений, что замедляют тебя и делают предсказуемой. Слишком наивно было прыгать на нож. Если неуверенна – не берись. И ты что, правда, думала победить меня голыми руками? – Он говорил на повышенных тонах, она стыдливо опустила взгляд. – Выходит, что ты либо мне поддавалась, либо недооценила противника, а это непростительно глупая ошибка даже для новичка, не то что для главы известной семьи и моего подчиненного. Так что остановимся на первом варианте.
Анечка, потупив взгляд, слушала, как он ее отчитывает, еле сдерживая слезы. Она понимала, что все это вполне заслуженно, но ей было до боли обидно. Ведь он для нее еще с детства пример для подражания. Самый сильный, самый умный, самый смелый, особенный везде и во всем. И она старалась ему соответствовать, тоже быть самой сильной, умной и смелой, но, как бы ни старалась, в результате всегда оставалась в аутсайдерах. И в этот раз она делала все возможное, вкладывая в каждый удар максимум силы, желая показать, на что она способна, чтобы он признал ее силу.
«Дура! Думала, что сейчас равна ему? Дура-дура-дура…» – думала она, а слезы предательски потекли по щекам.
– Будь на моем месте кто-либо другой, ты была бы мертва,– продолжил Себ, ничуть не смягчаясь.– Или думаешь, что тоже вот так поплачешься, и тебя пожалеют?
– Заткнись! – прорычал Араки, не в силах молча на это смотреть. – Какой же ты…
– Молчать, – он тихо приказал ему, переведя на него свой жуткий ледяной взгляд.
Слова застряли в глотке Хиро, он повиновался, хотя внутри у него все кипело.
– Я пойду, соберу продукты, – всхлипывая, сказала она и выбежала из кухни, чтобы не разрыдаться прямо у него на глазах.
– Иди помоги, – он обращался к Араки. Тот послушно встал, но гневно сверлил его взглядом.
– Какой же ты все-таки мудак,– сказал он, как никогда прежде желая врезать белобрысому, и спустился по лестнице вниз к Ане.
