Отдел 15-К. Тени Былого

Одно дело психолог с уютным креслом, другое психиатр в комнате с мягкими стенами

куда велено, и делал то, что положено. Нет, за прошедшие месяцы он успел поработать автономно, и в паре с Тициной, которая никогда на себя никакую ответственность брать не любила, но там тоже все было незамысловато – очумевший от крови гуль, девица, которая чуть не потеряла душу, заигравшись с со своим двойником из Зазеркалья, контроль за безумными

Люди перестали доверять не то что друг другу, но и самим себе, это очень удобно. Они разобщены, всем на всех плевать. И самое главное – слова заменили дело. Сейчас главное сказать или пообещать, а после можно ничего и не делать, все равно никто никому не верит. И всех это устраивает. Знаешь, тогда, во время войны, смерть была везде, люди гибли десятками тысяч, и все равно в Белоруссию пожаловала эта кудрявая стерва, чтобы понять

надо молодому поколению не только знания, опыт и алкогольную зависимость передавать, но и связи

после Коля на пару с Викой отбыл на Мясницкую, где объявилась монета-«подкидыш», которая чуть не свела в могилу очередного жадину. Ведь вроде всем уже известно – не поднимайте деньги с земли, никогда не знаешь, случайно они потеряны или нарочно. Но куда там – увидел человек монетку, обрадовался, подобрал и в карман сунул, а вместе с ней чужую болезнь прихватил, или даже чего похуже. Ладно еще дети, неразумный возраст хоть какое-то оправдание. Но ведь и взрослые туда же.

Андрея Ивановича. Долгие суды в те времена были роскошью, потому их сначала для порядка немного помучали, а после казнили. История была громкая, потому быстро обросла разными несуществующими подробностями, тем более что точного места захоронения князей никто толком не знал. Кто говорил, что закопали их в селе Троицком, которое тогда «Городцом» называлось, кто рассказывал, что тела скормили свиньям, а чуть позже утвердилась версия, из которой следовало, что тела мятежных дворян затоптали

– Зло-вода? – заинтересовался Пал Палыч. – Это что же такое? Не слыхал. – Есть такая, – глянул на него исподлобья Зыбун. – Ее только на старых болотах вроде моего найдешь, где вот такие чарусьи остались. И собирать ее можно только в конце березозола, не раньше и не позже, да и то при условии, что эта яма черная хоть одну некрещеную дитячью душу новой весной себе забрала. Если ту воду человеку какому в пищу подмешать, или еще куда – все, заказывай ему домовину. Помрет беспременно, и смерть его будет поганая да страшная, особливо если он душегуб какой

наследим, а кто-то, уж не знаю кто, заметит? Заметит и сделает выводы! – Мы и здесь

платьях. Они еще и хихикать начали, переговариваясь и поглядывая на

будто его и не было вовсе. Но вообще подобное нонсенс, сила не может исчезнуть в никуда, если только ее не выжечь насильственным путем. Я, по крайней мере, о подобном не слышал. И потому раньше или позже слуга отыщет своего нового хозяина, а после приведет того туда, где его ждут нож и книга. Хитростью ли, обманом, или еще как – но он это сделает