Легенда из подземелий

Tekst
Przeczytaj fragment
Oznacz jako przeczytane
Легенда из подземелий
Czcionka:Mniejsze АаWiększe Aa

Счастливы в Трехполье

Новые друзья Леопольда

*Лекои Опоаль Л`диэн*

Настали хорошие дни. Нас вела хорошая погода и очень скоро мы оказались в Агираде, а он, если верить буклетом, был лучшей страной во всем Скаханне.

Мне было печально расставаться с морскими животными, особенно с дельфинами, – они живут совсем не так, как как звери на земле и в небе, мне будет сильно не хватать их благодушия и беспечности. К тому же, мне предстояло снова сесть на лошадь, и, сойдя с трапа, я чувствовал себя совсем не таким счастливым, как ожидал.

Мы провели в портовом городе пару недель до тех пор, пока Арланд не передал суду белых сов все сведения о «Глубинном демоне». Команда моряков, освобожденная от демона, была заключена под стражу, но потом их вроде бы отпустили, заставив ежемесячно приходить в Орден и рассказывать, как хорошо они себя вели. Корабль, кажется, достался Ордену, и на этом дело было закончено.

Вся эта история стала большой новостью, о ней подробно писали в каждой газете… только вот писали не совсем правду. Арланд сказал, что не стоит Ордену знать, что я могу превращаться в гигантского морского дракона, а Бэйр не захотела «публичности», как она выразилась, потому везде было написано, что Арланд справился со всем один и это сделало его кем-то вроде героя. Его даже узнавали на улицах!

Наверное, если бы меня стали незаслуженно хвалить, мне было бы очень стыдно, но братец просто светился от радости. Не помню, чтобы видел его когда-нибудь таким счастливым.

– Пойми, для него это большой шаг, – сказала мне Бэйр, когда я поделился с ней своими мыслями. – Он чуть не потерял все тогда в лесу, но смог вернуться к той жизни, ради которой так много работал. Самый большой его страх почти сбылся, но мы вместе все преодолели, и теперь все так хорошо… Понимаешь?

Я не понимал, но спорить не стал. С тем, что все хорошо, я тоже не мог согласиться: мы по-прежнему жили в гостиницах и никаких планов кроме как следовать за его высочество Арландом у нас не было.

Впрочем, свое недовольство я держал при себе. Однажды я уже дал волю злым чувствам и ничего хорошего из этого не вышло. Я быстро учусь.

Когда суд закончился, Арланду дали хорошее назначение. У одной очень влиятельной семьи на востоке страны случилось несчастье, и Орден направил к ним свою главную знаменитость, чтобы, как объяснила Бэйр, выразить этой семье свое уважение.

Что ж, теперь нам предстояло отправиться в один из крупнейших городов Агирада, находящийся на восточной границе с лесами диких леннайев. Добраться туда можно было на лошадях, но тогда мы бы потратили на путь целый месяц, поэтому задумались о том, чтобы путешествовать на пароходах по рекам или на поезде.

Бэйр, когда узнала о том, что в нашем мире есть поезда, работающие на магии, была без ума о счастья. Она так рвалась на вокзал, что Арланду ничего не оставалось, кроме как раскошелиться на три билета для нас и три для лошадей. Я тоже раньше никогда не видел поездов, но мне идея ехать внутри громыхающего металлического монстра нравилась совсем не так сильно, как Бэйр, приходящей в восторг от всего механического.

Два дня в тесной комнатушке с окном за шторками были похожи на заключение в темнице, только хуже! В Ордене меня хотя бы кормили как следует, а тут давали только дешевую походную еду, просто счастье, если на немногочисленных остановках удавалось выйти и купить подсохших на ветру пирожков. К тому же, я все это время не мог превращаться, потому что держать животных в купе было запрещено, а лететь за вагонами я не успевал.

Как говорил один ишимерский мудрец, все в этом мире заканчивается, и, к счастью, поездки на поездах тоже. В середине второго дня мы вышли на станции в городе со странным названием Трехполье.

Этот город разительно отличался от всех мест, которые мне доводилось видеть прежде. Дома здесь были крепче и выше, их украшала лепнина, улицы вымощены узорами из кирпича, на бордюрах ни единой трещинки, фонтаны, статуи на многочисленных мостах и очаровательные торговые лавки с изящными надписями прямо на окнах.

– Ба, да мы в Петербурге! – воскликнула Бэйр, озираясь по сторонам. Мы шли от вокзала к гостинице, ведя за собой лошадей с поклажей, и она все это время не переставая крутила головой. – Я будто дома!

– Так выглядит место, где ты жила? – удивленно спросил Арланд.

– Не совсем так… но есть районы в некоторых городах, где очень похоже, – ответила она, сворачивая шею за парой прохожих.

Это были мужчина и женщина, оба были одеты довольно необычно: женщина в тяжелом расшитом сарафане и легком кафтане с меховой оторочкой, на ее голове платок, стиснутый на лбу обручем. Мужчина был одет на похожий манер, только вместо сарафана широкие штаны из плотной дорогой ткани. Он носил аккуратно подстриженную бороду и волосы, отстриженные ровно по уши.

Они тоже смотрели на нас удивленно, наверняка наша одежда показалась им не менее странной, а когда заметили взгляд ведьмы, ускорили шаг и очень быстро скрылись в переулке.

– Странные они здесь какие-то, – подвела итог Бэйр, пожав плечами и продолжив путь.

Люди в Агираде имели свои отличия. Если в Рашемии мне попадалось множество русых и светлоглазых, а в Тангейе почти у всех были темные глаза и прямые каштановый волосы, как у Дейка, то в Агираде люди оказались зеленоглазыми, со слегка вьющимися волосами светло-коричневого цвета. Женщины низкого роста, с овальными пухлыми лицами и тонкими вздернутыми носами, обсыпанными веснушками. Мужчины тоже низкие, коренасты, с тонкими сгорбленными носами, низкими широкими лбами и узкими и длинными подбородками, многие носили густые красиво подстриженные бороды. Мне они все казались очень красивыми.

И вот, снова гостиница. Одно хорошо: в гостиницах, которые выбирал Арланд, всегда имелись слуги для ухода за лошадьми, и нам с Бэйр не нужно было после дороги возиться в конюшне, как было всегда.

Вместо того, чтобы снять одну большую комнату на троих, Арланд зачем-то снял три разные комнаты, что выходило намного дороже. Когда я предложил пожить с Бэйр, чтобы сэкономить, ведьма замялась, а потом сказала, что не дело нам спать вместе, раз теперь мы не жалеем денег на комфорт.

Моя комната была просторная и по-своему красивая, но слишком пустая для места, в котором можно долго жить. Одному мне в ней быстро стало одиноко, и я вышел вниз поужинать.

Ни брат, ни Бэйр все никак не спускались. Я поел в одиночестве, а потом поднялся и постучался к ведьме. Мне никто не открыл, зато почти сразу по коридору разнесся ее громкий смех… идущий из комнаты Арланда.

– Чего ты хотел? – спросил братец, приоткрыв дверь совсем на чуть-чуть, будто не собирался ни выходить ко мне, ни пускать меня внутрь.

– Мне скучно, – сказал я, без труда заглядывая в комнату поверх его головы. Высокий рост дает свои преимущества.

Я разглядел тележку с серебряными блюдами, на которых еще виднелись остатки ужина, бутылку шампанского, пирожные и корзинку с фруктами.

– А меня позвать не хотите!? – возмутился я. – По какому поводу праздник?

– А я говорила, что он обидится! – заметила Бэйр из глубин комнаты. Она сидела в своем лучшем платье, которое они купили с Кудеяром, и волосы у нее были завиты. Подойдя к двери, она оттолкнула Арланда бедром и выступила вперед. – Прости, Лео, мы увлеклись. Понимаешь, у нас почти нет возможности побыть вдвоем, и…

– То есть мне вам не мешать?

От этих слов мне самому стало грустно и холодно, и Бэйр изменилась в лице. Она сделала шаг ко мне и протянула руки, чтобы увести меня в их комнату на этот праздник непонятно чего, но я отошел назад.

– Я лучше пойду погуляю, – сказал я, честно стараясь, чтобы голос не звучал так сердито, но ничего у меня не вышло. Я злился на них, и они это понимали.

За мной никто не пошел, я только слышал, как Арланд пробормотал что-то невнятное вернулся в комнату, закрыв дверь.

Переодевшись в свою лучшую городскую одежду, я вышел из гостиницы и отправился на прогулку вдоль просторных городских улочек.

Лето уже заканчивалось и стемнело достаточно рано, зажглись красивые кованные фонари, и новый город в их свете стал еще необычнее. Прохожих мне почти не попадалось: видимо, в этот вечер у всех, кроме меня, имелись какие-то свои дела. Только изредка мимо проезжали черные экипажи, запряженные породистыми лошадьми, иногда – открытые повозки с дамами в богатых сарафанах и легких шубках. Все они куда-то спешили, наверное, к друзьям или семье.

Поскольку людей и интересных животных мне не попадалось, я разглядывал дома. Двери в подъезды больших домов, – днем Бэйр назвала их многоквартирными, – были строгие и однообразные, но вот отдельные дома, принадлежащие одной семье, хозяева старались украсить. Например, тут везде были очень необычные двери и на каждой непременно находилась вывеска с гербом и фамилией семьи или на худой конец с эмблемой живущего тут ремесленника.

Я прошел вдоль улиц, несколько раз сворачивал в переулки и вдруг вышел к парку. Деревья с жесткими листьями, ветвистые кусты, яркие магические свечи за мутными стеклами металлических черных фонарей… пространство было наполнено мрачной одинокой грустью, и это мне откликалось.

Мне встретилась одна из лавочек вдоль тропинки, и я решил немного посидеть, поразмышлять, поглазеть на прохожих, если такие вдруг появятся.

Хотя я старался не расстраиваться, мысли все равно находили дорогу к болезненной теме, и в конце концов я стал думать о себе и о тех двоих, что решили провести наш первый вечер в этом городе без меня.

Самое обидное было то, что я все понимал и мысленно уже простил их, но лучшего от этого мне не становилось. Это были новые, сложные чувства.

Наверное, Бэйр могла бы влюбиться в кого-нибудь получше, я ей это даже сказал, когда впервые увидел их с братцем на корабле. Поначалу мне было ее жаль, потом стало жаль, что она стала отдаляться от меня и больше времени проводить с ним. А потом я понял, что все это было неизбежно, что на месте Арланда мог оказаться кто угодно, и, так или иначе, непременно настал бы день, когда я вот так буду сидеть на лавке в одиноком парке и грустить, потому что в этот вечер у моего единственного друга нет на меня времени.

 

В конце концов я пришел к тем же мыслям, какие уже посещали меня несколько месяцев назад: у меня не было занятия, как у Арланда и Бэйр, у меня не было знакомых, кроме них, и не было никакой большой цели. Я, словно сувенир на память, привязанный к седлу, еду туда же, куда и они, просто потому что больше мне ничего не хочется. А им теперь часто хочется быть вдвоем, без меня, и я ничего с этим не сделаю.

Тяжело вздохнув, чтобы не позволить слезам сдавить горло, я упер локти в колени и стал внимательно рассматривать узоры из камней на дороге. Помогло.

Неподалеку раздались неторопливые женские шаги. Звук приближался, и вскоре я увидел замшевые сапожки, чьи аккуратные каблучки опускались на камни с приятным гулким звуком. Замерев на долю секунды, их обладательница подошла к моей скамье.

– Вы ждете кого-то? – спросила она.

– Нет, никого не жду, – ответил я и подвинулся на лавочке, чтобы она тоже могла сесть.

Подняв взгляд, я увидел девушку, возможно, чуть старше меня. Она была одета совсем как местные, только вот ее сарафан был черный с цветочными узорами из блестящих ниток. Ее кудрявые светло-коричневые волосы были забраны в косы и связаны пучком на затылке, но пара кудрявых прядок обрамляла круглое лицо. Зеленые глаза были подведены черным карандашом, от чего вид у нее был мрачноватый и грустный.

Впрочем, смотрела она живо и дружелюбно.

За девушкой из-за кустов выпрыгнуло странное создание. О таких я раньше только читал. Его задние ноги были совсем как кошачьи, длинный хвост заканчивался красиво расчесанной кисточкой, передние же лапы были кожистые, трехпалые, с подвижными когтистыми пальцами, как у орлов. Пушистая пернатая грудь гордо выпячена, могучая изогнутая шея с пышным густым опереньем заканчивалась орлиной головой с желтым крючковатым клювом и перьевыми загнутыми ушками. Из-под серых перьев на меня смотрели грозные зеленые глаза. Крылья, сложенные вдоль едва оперенных боков, покачивались в такт шагам гордого зверя-птицы.

– У вас чудный грифон, – заметил я, любуясь переливающимися в свете фонарей перьями. – Я читал о них, но никогда не видел… мне казалось, они чуть больше.

– Это не грифон, – улыбнулась девушка и хлопнула по своим коленям. Издав звук, похожий одновременно на мяуканье и на крик хищной птицы, грифон подобрался и, чуть взмахнув крыльями, прыгнул на ноги хозяйки, вцепившись передними когтями в подол ее платья. – Это норуш, они совсем домашние, – добавила девушка, погладив за ухом своего питомца. Тот разинул клюв и крякнул.

Взяв норуша под передние лапы, хозяйка прижала его к груди, как ребенка. Он обнял ее всеми конечностями и положил голову на плечо, довольно заурчав, но не забыв бросить на меня предупредительный взгляд.

– А можно погладить? – спросил я.

– Он обычно кусается…

– Ничего страшного, мы и сами с зубами, – улыбнувшись, я протянул руку к норушу, чтобы пригладить ему перья, но как только он почуял меня, тут же встрепенулся и потянулся к моим пальцам, чтобы укусить. Пальцы я отдернуть успел, но все равно вышло неприятно.

– В самом деле кусается, – я спрятал обе руки под мышками и злобно посмотрел на норуша. Встреться ты мне еще без хозяйки, я тебя без хвоста оставлю!

Поняв, что я хочу донести до него своим взглядом, норуш поспешил спрятаться под плащом девушки.

– Норуши лучшие питомцы, даже если не очень приветливы с чужаками, – сказала девушка. – Ведь они преданы, как собаки, ласковы, как котята, и могут петь не хуже птиц. Как странно, что вы их не видели до сих пор! Едва ли не каждый день где-нибудь устраивают норушьи бега и залеты, ежегодно в Агираде проводятся выставки… Это ведь наш национальный символ. Я не знаю ни одной семьи, у кого бы не жил такой!

– Я тут не так давно, если честно. Только сегодня сошел с поезда, а до этого путешествовал по другим странам, – объяснил ей я.

– А откуда же вы? – поинтересовалась девушка. Похоже, иностранцы здесь в диковинку… хотя не удивительно: сюда так долго добираться!

– Я из Рашемии, моя семья владеет землями на северо-западе страны.

– Так вы граф? – от изумления незнакомка округлила свои красивые зеленые глаза и ее губы чуть приоткрылись. Мне стало приятно.

– Да, – кивнул я. – Мое имя Лекои Опоаль Л`диэн Сеймур. А вас как зовут?

– Меня?… Шарлотта Грейми, я дочь городского судьи. Простите, я не привыкла, что меня могут не знать, – она виновато улыбнулась.

– Приятно познакомиться.

Я взял руку девушки, чтобы поцеловать, но ее норуш зарычал. Я на него цыкнул и угрожающе нахмурился, только тогда он заткнулся и позволил мне познакомиться со своей хозяйкой.

– А что, в Рашемии так принято? – удивленно спросила Шарлотта, аккуратно вынув руку из моих ладоней.

– Да, – кивнул я. – А что насчет местных обычаев?

– При знакомстве мы жмем руки или касаемся правыми плечами, вот так, – она изогнулась и коснулась моего плеча. Ее лицо и волосы оказались так близко, что я почувствовал аромат духов. Очень приятный запах, я невольно потянулся за девушкой, когда она отстранилась.

– Что это вы? – спросила она, смутившись.

– У вас замечательные духи, – ответил я, садясь прямо и выпрямляя спину. Всегда забываю выпрямлять спину, а Бэйр говорит, это очень важно. – Вы давно гуляете? – спросил первое, что пришло мне в голову.

– Не так чтобы очень, я вышла меньше часа назад.

– Это очень красивый город. Я хотел бы посмотреть на что-нибудь… особенное. Не подскажете, где это?

– Здесь много чего есть.

– А вам что нравится?

– Эммм… – Шарлотта прикусила нижнюю губу, задумавшись. Это выглядело очень мило… она вообще очень красивая девушка. Особенно когда задумывается. – Есть одно место, возле которого я могу ходить часами, – призналась она. – Если хотите, я вас к нему отведу.

– Это было бы здорово!

Шарлотта вывела меня из парка, и мы пошли по улицам города, болтая о каких-то пустяках. За разговором мне все вокруг казалось куда более оживленным и приветливым, чем раньше. На улицах, куда она меня вывела, появились нарядно одетые прохожие, они ходили парами или компаниями, веселились. И я тоже шел не один, разговаривал и улыбался. Я тоже стал частью этого города.

Новая знакомая рассказала мне историю города, и о некоторых семьях, чьи дома мы встречали. Оказалось, что здесь вывески над дверью – пик моды. Каждая семья сама делает себе эскиз и отправляет его резчику, тогда он вырезает табличку, и все соседи в округе знали, что за семья живет за конкретной дверью.

Мы подошли к застекленной витрине бакалейной. Внутри играла музыка и горели приглушенным оранжевым светом лампы, за маленькими круглыми столиками сидели посетители, запивая пирожные чаем. В воздухе разливались звуки неторопливых бесед, а запах из открытого окна кухни шел такой, что у меня задрожало под коленками.

– Обожаю это место, – призналась Шарлотта. – Если бы не фигура, каждый день бы здесь сидела!

– Царство корицы, глазури и сахарной пудры… нежные бисквиты, хрустящее тесто, песочное печенье… О, да, лучшее место в городе должно пахнуть именно так! – согласно кивнул я, вдыхая ароматы полной грудью. Хорошая выпечка, как же мне этого не хватало в путешествиях!

– Любите сладкое, господин граф? – девушка посмотрела на меня с лукавой искрой в глазах.

– Зависит от настроения. Я больше люблю готовить, а не есть, – признался я.

– Готовить!?

– Да, думаю, я хорош в этом деле. Судя по стряпне тех, кого я встречал за время путешествия, я бы мог обставить всех людских поваров.

– Людских? – Шарлотта растерялась, но по ее глазам было видно, что мои слова ее ничуть не удивили. Было сложно, понять, что она такое разыгрывает, но я с таким уже сталкивался и знал своего врага в лицо: это была вежливость. – А вы… вы ведь не человек?

– Я могу быть кем угодно.

– Я не очень понимаю, о чем вы, если честно…

– Это не так важно, кто я, на самом деле, – я решил не пугать ее и не говорить, кто я такой. Тем более, Арланд просил не распространяться насчет обстоятельств моего рождения и воспитания.

Постояв еще немного у бакалейной, мы продолжили прогулку. Шарлотта показывала мне памятники и значимые в городе здания, при этом девушка успевала болтать обо всем на свете. От интересующей меня истории города мы перешли на недавнюю интригу, связанную с ссорой двух старших домов, затем Шарлотта рассказала мне последние новости, а потом стала осторожно выспрашивать у меня, кто я и откуда. Я заметил, что она сильно расстроилась, когда узнала, что я скорее всего уеду через несколько дней.

Наша прогулка закончилась тем, что я проводил Шарлотту до ее дома и, поцеловав ей на прощание руку, отправился на поиски ближайшей подворотни. Найдя достаточно темную, я превратился в голубя и полетел к гостинице.

Был второй час ночи и Бэйр, наверное, уже спала, но я все равно решил зайти к ней в комнату. Иногда она засиживалась допоздна со своей старой тетрадкой, и с ней можно было поговорить, но в этот раз, к моему удивлению, я не застал ведьму, ее номер был пуст.

Поднявшаяся было тревога быстро улеглась, я понял, что произошло, и вышел в коридор. Раздельные комнаты для комфорта… ну да, ну да.

Чувства, от которых я почти избавился за время прогулки с Шарлоттой, накрыли с прежней силой, и я отправился спать к себе, зная, что еще долго не смогу уснуть.

Сперва я снова думал о Бэйр и о том, что мне надо искать свой путь в жизни, который пойдет рядом с ее дорогой и дорогой Арланда, но потом позволит мне оставить их. Однако эти сложные мысли быстро вытеснили более приятные: я стал думать о Шарлоте, о том, что она рассказывала, и том, что я сам сегодня видел.

Я будто подсмотрел в окно чужого дома: люди, которых я увидел сегодня вечером, жили совсем иначе, чем я. Они росли под теплом светлом собственного дома, с родителями, ходили в школу и домашних животных, играли с друзьями, и самая страшная их проблема – это выбор платья или расчет с банкиром. Они ломают головы над тем, что приготовить на ужин, и понятия не имеют, каковы на вкус змеиные яйца, которые приходится есть, загибаясь от голода в пустыне, потому что двухметровый царевич полукровка сожрал все припасы… Я впервые увидел ту размеренную обычную жизнь, о котором так часто думал, но которая обходила меня стороной, сколько я себя помню.

Наверное, мне стоит встретиться с Шарлоттой завтра, попробовать увидеть еще что-нибудь, пока есть возможность. Бэйр собиралась заняться продажей зелий, и я буду ей помогать, но вряд ли она заставит меня весь день быть с ней. Помогу ей и буду свободен, тогда и зайду за Шарлоттой.

Я проснулся от того, что слуга постучал в мою дверь три раза: сигнал, обозначающий приглашение на завтрак. Быстро приведя себя в порядок, я отправился вниз, в столовую. Арланд и Бэйр сидели рядышком за одним столом и о чем-то довольно шептались.

– Как вчера прогулялся? – спросила ведьма с таким искренним участием, что у меня отпало всякое желание ворчать по поводу вчерашнего.

– Хорошо, спасибо, – ответил я, усаживаясь напротив них. – Это красивый город.

– Да, тут здорово, – согласилась Бэйр, выглянув за окно, где по мощеным улочкам прохожие спешили на работу. – Даже жаль уезжать.

– Уже!? – я так расстроился, что даже не посчитал нужным это скрывать.

– Арланда направили чуть дальше за город, в фамильный особняк. Там сейчас находится предполагаемый одержимый, – рассказала ведьма. – Я решила, что нам лучше поехать вместе, во-первых, потому что может понадобиться наша помощь, во-вторых, потому что в городе не так-то легко будет найти покупателей на зелья.

– Значит, мы уезжаем сегодня? – повторил я, мысленно прощаясь со всеми своими планами насчет прогулки с Шарлоттой.

– Что-то не так? – Бэйр взяла меня за руку и от ее прикосновения стало легче. – Ты не хочешь ехать?

– На самом деле да, – признался я, посмотрев на нее, потом на Арланда. – Вчера я познакомился с одной девушкой, и мы договорились встретиться снова сегодня. К тому же, я хотел найти себе какую-нибудь работу… хотя бы на пару дней.

– Ты познакомился с девушкой? – они удивлено переглянулись, и беспокойства в этой переглядке было куда больше, чем должно вызывать такое простое событие.

– И кто она? – осторожно спросила ведьма, повернувшись ко мне.

– Ее зовут Шарлотта, она дочь городского судьи. Я хотел встретиться с ней сегодня после того, как помогу вам с работой. Но все отменяется, не так ли? – я вопросительно взглянул на них обоих.

 

– Это замечательно, что ты познакомился с девушкой, особенно то, что она дочь городского судьи, – произнесла Бэйр так медленно, будто слова давались ей с трудом. Под конец фразы она взглянула на Арланда, словно приказывая ему сделать что-то.

– Эм… – Арланд растерянно взглянул на меня. – И… что у вас с ней было?

– Она водила меня по городу и рассказывала о интересных местах здесь.

Бэйр облегченно вздохнула.

– Тебе она понравилась? – спросила ведьма, вновь улыбнувшись.

– Она милая, – я пожал плечами.

Арланд тоже улыбнулся и опять странно взглянул на Бэйр. В этом взгляде было столько нежности и тепла, будто он смотрел на маленького пушистого котенка, а не на растрепанную ведьму.

– А знаешь, братец, поездка в деревню займет не меньше трех суток, – заметил он, снова повернувшись ко мне. – Ты можешь остаться здесь, а мы с Бэйр поедем… На самом деле, я могу поехать и один: помощь мне не понадобится. Вы можете остаться и вместе погулять по городу. Бэйр, ведь ты вчера говорила, что хочешь здесь все осмотреть.

– Я мог бы познакомить тебя с Шарлоттой, – предложил я.

– Хм, – Бэйр задумалась. Пока она думала, к нашему столу подошла служанка и, поздоровавшись, вручила нам по картонному листочку, где были написаны блюда и цены на них.

– Очень удобно! – заметил я, просмотрев листочек. – Но как же дорого…

– Это Агирад, здесь все дорого, – вздохнула Бэйр. – Дейк скорее умер бы тут от жадности, чем заказал что-нибудь…

Мы сделали заказ и вернулись к нашему разговору.

– Я бы хотела поехать, – неуверенно произнесла она. – Но как ты тут один будешь?…

– Значит, все-таки с Арландом, – я вздохнул и недовольно посмотрел на братца. – Ничего. Оставьте мне одну из комнат, а сами езжайте. Я присмотрю за вещами, если хотите.

– Ты уверен, что справишься? – Бэйр все еще сомневалась, но я видел, что ей хотелось уехать.

– Имеешь ввиду, не умру ли я за три дня с голоду или не наживу неприятностей? Я обещаю, что буду осторожен, – я улыбнулся. – Езжайте, а я попробую найти себе занятие! Поживу хоть немного самостоятельно.

Как оказалось, Бэйр и Арланд должны были ехать сразу после завтрака. Они заплатили за мою комнату и еду в общей столовой, оставили мне на хранение ненужные тяжелые сумки и отправились в путь, дав мне десять золотых «на сладости для девушки», как сказал Арланд.

Попрощавшись с ними, я отправился на поиски работы. Как я понял, в большом городе можно устроиться кем угодно, самое легкое – уборщиком или посыльным. Впрочем, мне не хотелось бы скрести грязные поды и бегать весь день от дома к дому. На самом еще вчера мне пришла в голову отличая идея насчет того, где я хотел бы поработать.

Без труда отыскав бакалейную, которую мне показала Шарлотта, я вошел внутрь.

Колокольчик, приделанный к деревянной фиолетовой двери, мелодично звякнул, обратив на меня внимание служанки, моющей полы. Это была полноватая женщина лет сорока.

Было восемь утра и посетителей пока еще не было, поэтому лицо женщины выразило досаду по поводу моего визита.

– Закрыто! – проворчала она, продолжая натирать полы.

С кухню доносились приятные запахи готовящейся выпечки, я слышал, как суетится повар, разливая тесто по формам, и как гремит посудой судомойка.

– Я хотел бы поработать здесь пару дней, – произнес я, надеясь, что все говорю правильно. – С кем я могу поговорить насчет этого?

– Это лучшая пекарня в городе, и здесь нет места для бродяг вроде тебя! – прокряхтела уборщица.

– Я не бродяга, я путешественник, и, к тому же, я вполне чистый для работы на кухне, ваше замечание несправедливо, – заметил я, с укоризной смотря на сгибающуюся пополам женщину.

– Пф, какой важный! Иди, поговори с хозяином, в его кабинет можно пройти через кухню.

– Спасибо вам.

Кивнув ей в знак признательности, я тщательно вытер ноги о половой коврик и пошел к двери, ведущей на кухню, стараясь не наступать на уже вымытые доски пола.

В кухне меня встретили, мягко говоря, не слишком радушно, и, хотя я объяснил, что хочу устроиться на работу, меня выгнали. Но к счастью, выгнали меня через другой вход, ведущий на задний двор, где находилось открытое окно в кабинет хозяина. Превратившись в птицу, я влетел внутрь и прежде, чем мужчина, сидящий в кресле, успел опомниться, я вновь стал самим собой.

– Здравствуйте, я ищу работу. Не могли бы вы нанять меня на несколько дней? – вежливо спросил я, на всякий случай красиво улыбаясь и всем своим видом выражая почтение.

– Ты как здесь оказался!? – воскликнул он. Это был в меру упитанный усатый мужик с лицом кондитера, злоупотребляющего бисквитами с ликером.

– Я вошел через дверь, – соврал я. – Насчет работы. Я уверен, что я вам подойду, ведь я умею отлично готовить, знаком с приемами финийских, тангейских и ишимерских поваров, в совершенстве знаю традиционную рашемийскую кухню, особенно мне удаются пироги из грибов и мяса и десерты. Если это важно, то так же я умею работать с охмаражскими приправами и создавать их, если мне дадут нужные ингредиенты… я готовил для царевича Кудеяра одно время.

Лицо усатого мужчины, замершее в возмущенной гримасе, постепенно вытягивалось от удивления, только когда я упомянул Кудеяра, кондитер пришел в себя и перестал на меня пялиться.

– Ври-ври, да не завирайся, юноша! – нахмурился он. – Для царевича Охмараги!? Такое очевидное вранье даже смешно!

– Но я в самом деле готовил для царевича! Ведь он уехал с родного острова, чтобы совершать подвиги на материке, а наша еда непривычна для сенари, им требуется время, чтобы привыкнуть, – начал вежливо объяснять я. – Он путешествовал вместе со мной и моей подругой какое-то время, ради него мне и пришлось учиться использовать охмаражские приправы.

– Рассказывать такие вещи может либо безумец, либо тот, кто говорит правду, – кондитер задумчиво разгладил усы. – Я не могу поверить тебе на слово. Все, кто сюда приходит устраиваться на работу, заливают, что готовят как боги, а на деле же им нельзя доверить даже крем выкладывать!

– Работа нужна мне всего на несколько дней, я могу просто помогать на кухне, если вы не хотите доверять мне готовку.

– Естественно я не доверю тебе готовку! – возмутился мужчина. – Ты ведь совсем не знаешь нашей кухни!

– Тогда чем я могу заняться?

– Заняться?… – он задумчиво меня осмотрел. – Твоя внешность привлечет посетителей. Слуги, принимающих заказы, давно просили отгул, так что заменишь их обоих, будешь работать с десяти утра до девяти вечера каждый день. Я заплачу тебе пять золотых за каждый день работы, плюс твои чаевые. Согласен?

– Да… хорошо. А что такое чаевые?

– Как тебя зовут, чудик? – спросил он, проигнорировав мой вопрос и потянувшись к какой-то бумажке.

– Лекои Опоаль Л`Диэн Сеймур.

– А короче?

– Леопольд.

– Леопольд… так зовут моего кота, – усмехнулся мужчина. – Мое имя Костаф Деноре, и ты принят на работу в моей бакалейной. Иди в зал, найди там нашу управляющую… такая грымза в очках… Она тебе объяснит, что нужно делать. Скажи, что заменишь Карлоса и Линду.

– На три дня.

– На три дня, – кивнул Костаф. – А теперь вон с глаз моих!

Я отправился искать управляющую. Она была занята отчитыванием какого-то бедолаги в форме и не сразу заметила меня. Когда же заметила, попыталась выгнать, но я объяснил ей, что меня взяли на работу. Тогда по ее поручению один из поваров отвел меня в раздевалку, заставил переодеться в форму слуги – кремового цвета рубашку с пышными рукавами-тюльпанами и светло-сиреневый поясной фартук. Я заплел волосы в более изящную и сложную косу, чтобы они не подметали пол, и отправился за поваром, слушать о своей работе.

Моего наставника звали Роберто, он объяснил мне, где какой столик, как обслуживать клиентов и где забирать заказы, а также рассказал про чудесную вещь – чаевые. Все время, оставшееся до открытия, я сидел и изучал меню – такую же картонку, как в нашей гостинице.

К десяти часам утра я уже знал наизусть все цены и блюда, к тому же я успел незаметно понаблюдать за приготовлением каждого и запомнить почти все рецепты – знакомые мне десерты с небольшими изменениями. Теперь я мог рассказать будущим клиентам о каждом из блюд, об их составе и вкусе.